Рейтинг публикаций

Преимущество данной статьи я нахожу в том, что в ней более детально и обстоятельно разбираются некоторые аспекты вопроса о смерти и бессмертии...

Сегодня Русская и Западная цивилизация пребывают в состоянии внутренних кризисов, истоки которых в России и на Западе различны.

...вопрошание о том, продолжается ли после смерти или же прекращается вместе со смертью наше существо само по себе, лишено всякого смысла по той причине, что понятия о продолжении и прекращении за пределами нашего земного существования, т.е. за пределами всякого возможного опыта, не имеют уже никакого значения точно так же, как и понятия о предшествовании и последовании. Другими словами, данная проблема трансцендентна. Поэтому смерть есть великое и притом страшное таинство.

Книга Иова входит в группу учительных книг Ветхого Завета и полностью посвящена разработке теодицеи, оправдания Бога. (...) Прозаические части считаются более древними по языковым, стилистическим и тематическим особенностям. Самой поздней вставкой считается речь Элиуя. Так, крайний срок датировки написания самой книги Иова – это II век до н.э.

Когда тот или другой человек, умирая, покидает этот бренный мир, то о нем говорят, что он из времени переходит в вечность. Но в том-то все и дело, что вечность — (...) такое понятие, которое, с одной стороны, непротиворечиво, а с другой стороны, не может быть нами ясно и отчетливо мыслимо... (...) Вот почему, когда речь заходит о смерти, каждый из нас должен чтить тайну.

В статье рассматриваются философские последствия современного понимания проблемы свободы воли в контексте философии небытия.

...в мифе о рождении Геракла – через противоборство потомков Зевса – выражена мысль о том, что это не случайный, а закономерный результат существования и противоречивого (посредством всевозможных конфликтов и столкновений) развития Вселенной, нашей планеты и жизни на Земле.

Жизнь Давида до краёв переливается жизнью: поражением и победой, любовью и ненавистью, преданностью и предательством, возвышением и унижением, святостью и грехом, страданием и блаженством. Такой полноты не знает ни одна иная судьба на страницах ТАНАХа. Неудивительно, что ни о какой жизни иной на его страницах не рассказано столь тщательно и объёмно, с такой подробной любовью

Не будучи идеальным царем, Давид стал идеалом царя.

...жизнь и смерть тела в пространственном и временном мире, а также ограниченность памяти событиями жизни не позволяют утверждать о рождении и смерти души, т.е. не способны доказать ее смертность.

...Там, в древнем повествовании всё очень простое очень не просто. И стоит усилий — познать, уловить, ощутить. Только с современным уставом в чужой монастырь далёкого прошлого ходить очень глупо. Спускаться туда тяжело, тем более зная: всё равно тот, кого постараешься увести, непременно оглянется по дороге.

Господь избрал Давида не только на подвиги и на царство — на страдания избрал его Бог, заставив изведать всю полноту чувств, головокружение от успехов и падения унизительность. Может, именно в полноте изведанных чувств — секрет притягательности самого цельного, самого яркого из великой плеяды героев ТАНАХа.