Рейтинг публикаций

Гляди же, Родина, \ Возлюбленный твой сын, \ Не в Иордане, в чистом русском поле \ Крещается огнём, войной и болью. \ И да пребудет с ним \ Благоволение твоё.

И рвутся ритмы его: огненные кольца величественной музыки взлетают к небесам… где: в мистическом пределе, бушуют концерты, данные им в России, в которой так полюбили его.

Поскольку определение Л. Н. Гумилевым динамики целостных сообществ, который поименовал их этносами, достаточно проблематично, постольку имеет смысл на ряде примеров определить динамику целостных сообществ по их активности.

Антисистема как результат подражания системе оказывается упрощённой версией системы. Антисистема упрощает внутренние связи, устраняя из них всё, что не может сымитировать. Если система стремится к повышению сложности (вектор развития), то антисистема стремится к простоте. Её вектор направлен на примитивизацию и архаизацию.

Вот уже десятый день, как она не едет. Погода переменилась, задул ветер, ураганные порывы. Он не холодный, он – теплый. Огурцы прут, снимаю по 20 в день. Куда мне такую прорву? Кабачки вымахали. Невиданной величины. Уложил в доме на полу, в ряд, как фугасы. Гляжу: и тыквы выкатились – желтые шары под широкими зелеными лапами.

Мне вспоминалось, как Давид в последнее время рвался в свой дом на Гоголя, где прошло его детство, к маме, к отцу, как собирал узелок с бельём, и глаза его горели безумным счастьем, не понимая, что этих домов давно уже нет, и родители уже лет тридцать как в могиле, но объяснить его сумеречному сознанию я уже это не могла, и отпустить не могла – он бы там искал свой дом, пока ни упал бы где-нибудь или заблудился, и душа разрывалась от боли, видя, как он рвётся туда душой и телом, а я не пускаю, запираю дверь, прячу ключ… Мой самый близкий и дорогой человек рвался туда, где его ждали, любили, где он был так безоблачно счастлив, а я причиняла ему боль… Как важно человеку попасть туда, где его ждут…

Торопливо-надменною поступью \ покидает прошедшее нас. \ Проживаем над чёрною пропастью, \ Ожидая погибели час. \\ А вокруг ― безмятежное марево \ Убаюканных жаром домов. \ Вышний жнец ухмыляется счастливо, \ Озаряя лучами ткань снов.

...Ты помнишь этот голосящий тополь? \ — Костантинополь пал, Константинополь! — \ Среди осколков мраморной листвы \ кишмя кишат бездомные ромеи, \ на скорлупу расколотой Софии \ как кровь Христова капает рассвет, \ и на губах расхристанных подъездов \ медовый герпес поцелуев василевса. \ (...) Успей взглянуть на мир перед восходом, успей покинуть город, ведь уже \ горят иконописные деревья, \ горит трава, \ горят твои слова, \ сто киловольт звенят над головой, \ из-за угла выходит бледный конь, \ и подступает к горлу пустота... \\ И каплет с пальцев греческий огонь.

Знамения, стихи и времена, \ Коряво прожитые начерно и чисто, \ Веселия, гремящие лучисто, \ Весь улей рифм суровых и игристых — \ Я всё назвал, всему дал имена. \\ (...) Я всё назвал, всему дал имена, \ Всему, что я познать был удостоен, \ Ложась листвой не призрачного кроя, \ Слова прозрачность рассекают роем: \ Знамения, стихи и времена.

Каждый человек во глубине души хотел бы жить в раю, как он его индивидуально представляет, но большинство прекрасно понимает, что это невозможно, хотя значительная часть населения всё-таки находит лазейку в это место, относя, правда, рай туда, куда при жизни не попадешь. Однако передовики человечества, сильные своей мыслью, неугомонно пытались определить путь к этому блаженному местечку не где-то там, а прямо-таки тут.

Речи продолжают сиять, бушевать, изобличать, восславлять; письма современны любой современности, и образ Цицерона настолько богато представлен историей, что он будто – растворился славою деяний своих во всех веках…