Рейтинг публикаций

"...Добавив запретный плод к Древу Жизни, мы получим Древо Познания, и этим плодом является одиннадцатая Сефира Даат — Познание, это дар, посредством которого можно вывернуть Эйн Соф наизнанку. Господь запретил питаться плодами с этого Древа, испугавшись, что однажды кто-то другой станет Творцом. Только представь, что это значит!"

...в человеческом разуме содержится ключ от всех потенциально возможных вопросов и знаний, они открываются нам в зависимости от места и времени. Все попытки описать этот ключ ведут к созданию отмычек — различных учений, из которых состоит культура. Мы почти всегда зависим от этих учений, мы пользуемся этими отмычками, придуманными кем-то, и забываем о существовании ключа...

...главное, что нас разъединяет уже сорок лет, – это то, что умные люди называют «целеполагание».

Юная, чистая, красивая девушка отправляется за женихом в действующую армию. Случайно знакомится со знаменитым сыщиком, страдающим черной меланхолией. Жених оказывается размазней и чайником, из за его халатности срывается штурм Плевны. Гибнет 10, а лучше 20 тысяч наших солдат. После этого жених попадает в каталажку, сидит там до последней страницы и как автор вы о нём можете больше не думать.

Уже десять лет не живу – не сдыхаю, – вдруг говорит старуха. – Живым помогать – силы нема. Так хоть помёршим! А больше уж не годна ни на что! Кто придёт сюда, до своих – пойду, блины спеку, вместе помянем. Но как солнце зайдёт – всех гоню. Я не верю ни в Бога, ни в чёрта, но на кладбище после солнца – самая нехорошая примета. А днём вот прикапываю: чья могила – неизвестно. А вон и ещё могилки – сироты. Кто ж последит, как не я? Это мой христианский долг. Сама…

Эпоха «конца века», приковывала к себе внимание Айхеля не потому, что он был эстетом или соискателем ученой степени, а потому, что он, как, впрочем, и все остальные, так и не решил антиномий этой далекой эпохи, когда «бог умер», а искусство эмансипировалось сначала от морали, а потом и от красоты.

...тогда, будучи подростком, она заплакала не из-за ностальгии и женской чувствительности, но от того, что лошади на самом деле так красивы...

В Гржевске исстари была одна больница: первая и окончательная. И никто из гржевских жителей ни минуты не сомневался в том, что больница – своеобразный живой организм, который способствует человечьему выздоровлению, даже сам того не желая – примерно так, как делает это пиявка.

Сын, не знавший отца, отрекается от своего сына - если смотреть шире, это и есть формула, могущая запустить механизм тотального уничтожения.

Его мучает вопрос: "Свобода, о которой мечтаю, ни окажется ли сменой одной тюрьмы на другую?" Тело "героя" ограничено его малыми способностями, а ум – стеной тайны. Он – одна из маленьких рыбок, плавающих в игре, в "аквариуме" Подсматривающего.

Осень… Она – как и все другие, ей подобные. В том смысле, что, как и все другие, она началась еще весной. Самой ранней весной, когда и снег еще не сошел. А уж когда зазвенели и окрасились в цветное леса над рукой, а уж когда зазеленело, все уже стало ясно и на свои места. Ясно было: скоро осень.