Мамонов. Приглашение к действию (2)
Тель-Авивское интервью с Петром Мамоновым
(Продолжение)
Д.И. А вы сами – ходите в какие-то обители господни?
П.М. Я хожу в храм, да. Я прихожанин. Там, где я живу – хожу. На службы...
Д.И. Храм является тем местом, где...
П.М. Дух Святой.
Д.И. Дух Божий обретается...
П.М. Не "Божий", но "Святой".
Д.И. Он всегда – сакрален...
П.М. Не врубился...
Д.И. Он может имманентно присутствовать в разных местах...
П.М. Дух Святой. Отец, Сын и Дух Святой. Три ипостаси Господа. Три. Может, конечно, быть всюду. В каждой утренней молитве мы его призываем в себя. Ну, а есть места – что-то вроде бензоколонок – где вы можете как бы подзаправиться им. В миру – растрачиваете. А в воскресенье идёте и вновь – заряжаетесь.
Д.И. Ну, хорошо. А интересно – как проявлялись ваши отношения с духом святым во время контактов с небезызвестным музыкантом – Брайаном Ино – весьма проблематичным христианином.? Он – например, завзятый эротоман...
П.М. С Брайаном? Ничего, нормально.
Д.И. Он был вам интересен как музыкант, или же как некий интердисциплинарный персонаж, поддерживающий определённую музыкальную субкультуру?
П.М. Всё, что вокруг нас происходит, можно назвать лишь с большой натяжкой "реальностью". Вот меня вчера девушка одна спрашивала – "Ну как вам в Израиле?"... Я говорю – "А как?" Всюду одно и то же.
Д.И. Ну, а Ино?
П.М. Брайан – такой же человек – как вы, как я...
Д.И. Ну, вот, скажем – он, говорят, ценил вас как поэта... А, за что? Как он узнавал...
П.М. Не знаю, это вы у него спросите.
М.К. А как вы друг друга нашли? Это произошло изначально России?
П.М. Ну, он такой – ищущий парень...Поэтому он приехал в Москву, смотрел кое-чего. Был и на наших концертах.
М.К. После этого он сам...
П.М. Мы подружились...
М.К. То есть он, по своей инициативе пригласил вас...
П.М. Он – хороший, хороший. Но, вообще – Брайан, не Брайан, кто-то ещё – все хорошие.
Д.И. Известно высказывание, что он де вас ценил не как рок-н-ролльщика, но как поэта...
П.М. Он так говорил.
Д.И. Очень интересно – на основании чего. То есть – какие конкретно, тексты он...
П.М. Я не знаю. Ну, вот он так говорил. В интервью – таким же, как вы, людям. Дескать это не рок-н-ролл в таком привычном западном виде. А просто поэзия.
Д.И. Вы были знакомы с его младшим братом?
П.М. С Роджером? Мы у него выпили всё вино. Он коллекционировал вино. Он уехал на гастроли в Португалию. А нас сдуру поселили у него дома.
М.К. Почему сдуру?
П.М. Так – сдуру – выяснил потом уже. Мы смотрим – в холодильнике стоит джин, виски, всё такое...Ну, мы думаем – это, наверное, дорого, это нельзя трогать. А вот в шкафу, смотрим – бутылок сорок вина. Валяются. Сейчас-то я понимаю – они на боку лежали, специально... А тогда – смотрим – бутылки в пыли, какие-то грязные. И мы всё выпили. А оказывается, что Роджер привозил из каждой страны по бутылочке двадцатилетней давности – специальный сток... То есть это была коллекция. Безумного англичанина... Ну, а мы его как бы поставили на место... Типа – кончай ты это всё: "я это люблю", собственность, все дела...
Д.И. Он человек рафинированный...
П.М. Не знаю какой он человек, но он всё понял и никаких обид особенных не возникло.
М.К. Он человек с юмором.
П.М. Сначала, конечно, он был белый. Но потом он сказал, что в Лондоне подобного ещё не происходило, поэтому это останется навсегда.
Д.И. Ну, что вы бы сказали о ваших отношениях с другими музыкантами... Например Джоном Кейлом или Харольдом Баддом...
П.М. Я живу один. А их я слушаю на пластиночках. Харольда Бадда я очень люблю. Очень. Это настоящий композитор высочайшего класса. Я счастлив, что так случилось, что я был с ним лично знаком.
М.К. Как это происходило?
П.М. У Брайана. Он же сам опаловский...
("Опал" – фирма по производству дисков музыки, близкой по духу Б. Ино, руководимая четой Ино-Норман-Тейлор, почившая в бозе, не так давно. Д.И.)
Д.И. А, ведь, американский...
П.М. Всё равно он же опаловский, это их компания...
Д.И. Ныне "Опала" вроде как и нет совсем...
П.М. Харольд Бадд – такой англичанин...
М.К. Он калифорниец.
П.М. Калифорниец? Как интересно...
Д.И. Есть у него даже специальный диск, посвященный этому топосу...
М.К. Да, он там вырос и все его...
П.М. А я был уверен, что он англичанин.
М.К. Он находился там в Лондоне постоянно...
П.М. Это замечательно, вы понимаете, в чём дело... Амбиент ведь очень трудно... То есть – наоборот – очень легко как бы – чисто внешне – подделать. Чего-то там жужжит... Или ещё что-то... Но вот только если нету композиторского дара...
М.К. Подделка вообще всегда будет очевидной...
П.М. Если вы не пользуетесь... Если вы не обладаете даром мыслить гармоническими кусками... В рояле... Не гитарой, или нотами, а гармонией... то бесполезно это делать. А у него этот дар – высочайший. Это единственное, что я вот так слушаю, когда на ночь... Чего-нибудь такого хочется... И слушаю по несколько раз подряд... Уже несколько лет так. Чуть ли не каждый вечер.
Д.И. А что конкретно из этого вы слушаете?
П.М. Я слушаю "Перл".
М.К. Именно "Перл"?
П.М. Да, "Перл" Любимая моя – самая любимая.
М.К. Это было сооружено совместно с Ино...
П.М. Да, да. Вообще всё, что он с Брайаном сделал очень удачно.
М.К. И остальные баддовские вещи тоже любите – "Вайт Аркейдз", "Покинутые Града"...
П.М. Вы понимаете, я о чём – я не о любви такой – послушать один раз и ахнуть, а я о том, с чем я живу.
М.К. И при том, как мы понимаем весьма долговременно...
П.М. Живу я вот именно с этим. С "Вайт Аркейдз" ещё можно жить, а вот с "Покинутыми градами" – уже не очень.
Д.И. Оно и ясно – они ж покинуты.
П.М. Жить с ними нельзя. В любом настроении – печально, грустно, весело, чтобы было стакить их хорошо. Нет, "Покинутые града" – определённо нет. Более узкая эмоция там. Клёвая, всё хорошо, кто ж спорит, но более узконаправленная. А здесь очень широкое поле. И это может быть где угодно. Океан. Бум, бум, и там есть, и там... Это для меня так. Я же должен говорить о себе.
М.К. А как он как человек – Бадд я имею в виду...
П.М. Не знаю, не знаю... Мы встретились на одной вечеринке... Очень скромный дядечка такой.
М.К. Мы слышали, что Бадд ммээ...
Д.И. Понурый немного...
П.М. Он замкнутый такой. Как композитор истинный... Как все мы... Кем бы мы ни работали, это становится нашим образом жизни. Это единственный способ Успеть в своём деле по-настоящему, его любить – чтобы это стало образом жизни, чтобы это было всегда с тобой. И в туалете, и за завтраком... Ну, а как... Блок ещё сказал удачно, что литература – это образ жизни. Так и тут – это образ жизни. А поэтому – замкнутый он или незамкнутый... Он такой вот... Он всё время Живёт, всё время это Слышит. И я тоже – так же живу.
Д.И. Как вам Майкл Брук?
П.М. Майкл Брук – хороший парень. Выпивали...
М.К. Вы его слушаете?
П.М. Нет, слушать – нет.
Д.И. Вам его недавний замечательный альбом с Дживаном Гаспаряном...
П.М. Я слушаю истоки, а это всё...
Д.И. Творчество Ханса Иоахима Роделиуса – не Исток для вас?
П.М. Я Роделиуса люблю. Хотя и меньше.
М.К. Вам доводилось встречаться с ним?
П.М. Нет. Не довелось. Но я его люблю. Хотя и не всё. Да и он такой – более жесткий...
М.К. Роделиус не совсем...
Д.И. Как человек – он антижёсткий.
П.М. Вы так думаете. Я думаю так, как я. Что ж мне тут сделать? Обсуждать тут особо нечего. Я думаю вот так – а вы так.
Д.И. Джона Кейла вы не слушаете.
П.М. Нет, не слушаю.
Д.И. ЛаМонт Янг?
П.М. Нет, это всё – нет.
Д.И. И Лануа – тоже нет?
П.М. Ну, Лануа... Дилана...
Д.И. А Том Уейтс?
П.М. Это уже эстрада.
Д.И. Эстрада?!
П.М. Да...
Д.И. Ну, и Кейв, понятно –тоже эстрада...
П.М. Да, это всё...
Д.И. А какому-нибудь кондовому фри-джазу – бывает, что внимаете? Сесил Тэйлор, например..
П.М. Я этого ничего не слушаю.
Д.И. Вы слушаете Мингуса, а это – нет?
П.М. Я и Мингуса тоже не слушаю. Уже нет.
Д.И, Хан Беннинг?
П.М. Нет, нет... Вот Ли Морган.
Д.И. А из русских концептуальных джазов – типа Г.Т.Ч.?
П.М. Не...
Д.И. Так, значит Г.Т.Ч. вас не вдохновляет. А как же ваши отношения с Чекасиным...
П.М. Чекасин? Володя?
Д.И. У вас были как бы две ипостаси взаимоконтактов с ним... Один – в кинематографе...
П.М. А какие, собственно отношения? Здорово – здорово...
Д.И. Нет, в плане творческом...
П.М. В каком это плане?
Д.И. Вот он участвовал в вашей работе...
П.М. Ну участвовал, ну и что?
Д.И. Вам было приятно? Ему было противно? Наоборот?
П.М. Вам всё хочется на полочки поставить...
Д.И. Скупу бы, как бы так...
П.М. А нету, а нет... Просто встретились, поработали. Он хороший человек. Он – такой, я –такой. Какие тут... А взаимоотношения... Это ж как у нас говорят – надо пуд соли съесть вместе, чтобы чего-то там...
Д.И. А с кем съели?
П.М. Если бы мы с ним в одной камере лет эдак семь просидели... Вот, мы бы тогда имели представления друг о друге. А так – откуда я знаю, как он живёт? И он не представляет, как я живу.
Д.И. Так выходит, что в плане творчества он вам не особо интересен.
П.М. Что значит...
Д.И. Ну вот вы "исполняли", в общем-то, его музыку, да? Вы миметически, так сказать, показывали его...
П.М. Я об этом не думаю.
Д.И. Зарисовывая ленту "ТаксиБлюз"...
П.М. Я мимо пролетаю. И всё. Я мимо пролетаю.
Д.И. Но, как же так, вы же должны были что-то представлять и нарабатывать некий продукт – гибрид Чекасина и ...
П.М. Я просто живу. Если из этого получается что-то... Какая-то фиксация, то она идёт. Никакого я – ни образа, ни ещё чего – не создаю. Я существую, в этом всём я и нахожусь до смерти. Помрём – обратно на небо... Или в ад. Чекасин... кто-то ещё... Их проблемы. Меня не касается. Я о других не думаю совсем. Я думаю о себе.
Д.И. Вы не общались с Курёхиным?
П.М. Общался.
Д.И. Каким образом.
П.М. Таким... "Здорово Серёга, как дела... Ничего, нормально..."
Д.И. Вам он был интересен?
П.М. В том, что он играл?
Д.И, Конечно.
П.М. Нет.
Д.И. Вообще – никак, по нулям.
П.М. Нет.
М.К. Вам никогда не хотелось с ним работать?
П.М. качает головой.
М.К. И ему тоже не хотелось?
П.М. Нет. Ну, я не знаю, но мне казалось, что нет.
М.К. А ведь он был достаточно широк...
Д.И. Да, уж.
П.М. Ну, что поделать, значит я узкий. Вы ребята, поймите, я вообще не этим занят – ни с кем нигде не играю, не делаю. Я вот прожил – год-два, чувствую – надо об этом как-то рассказать. Я говорю только о том, что в моей душе несчастной происходит. Так ли она мечется, или вот так она мечется... Так было всё время... И будет дальше. Поэтому – если я стою на месте, то у меня выходит одно и то же, если я развиваюсь – у меня выходит "разное". Так и у всех остальных. Если мы видим, что человек поёт одни и те же песни, то это не потому, что он там денег хочет побольше заработать, или ещё что-то... Главное это происходит потому, что он как личность стоит на месте. Но, стоять особо не получается. Сразу – вниз. Лифтик идёт. Вот и всё. Джими Хендрикс ещё говорил – я кажусь свободным потому, что всё время бегу. Бегу...
Д.И. Он, добежал, в общем-то...
П.М. Нет не добежал. Это слабость.
Д.И. Слабость физическая – организма, его оболочки?
П.М. Слабость духа, организма. То, что он сделал – это от Бога. А всё остальное – довесок – тело – это и есть Джими Хендрикс сам лично. Но в нем звучал Бог. Вот здесь мы и приходим к самому главному. Что нам надо – тем, через которых "идёт" – во-первых – чистить себя как можно чаще...
Д.И. С помощью чего чистить?
П.М. С помощью чего? Есть техника.
Д.И. Какая? У вас имеется какая-то своя?
П.М. Религиозная техника, опыт... Как изживать свой грех... Каяться... Как избежать искушения... Искупить...
Д.И. Для этого – для того, чтобы каяться – непременно необходимо целенаправленно грешить. А не познав искушения истинного – как же его искупить во Христе?
П.М. Мой друг – так можно всё вывернуть...
Д.И. Но, подумайте, как можно покаяться, не согрешив сперва? Всласть не испив греховности...
П.М. Как можно не согрешить.
Д.И. Как можно, не согрешив, – покаяться?
П.М. Вы понимаете – если вы человек неверующий, то с вами совершенно бессмысленно об этом говорить.
Д.И. Отчего же?
П.М. Ну, вы только головой об этом понимаете...Поэтому... А если вы истинно верующий, то вы не станете этого всего спрашивать. Потому что дело не в этих вопросах. Вы понимаете, что Бог – Христос пришел в мир для грешников, а не для праведников. Если вы не грешите, совсем не грешите, то вам и Бог не нужен.
Д.И. Хотелось бы уяснить ваше отношение к филармонической современной музыке. К персонажам типа Шенберга, Кейджа...
П.М. Я слушаю всё, что мне нравится. Вот я лёг на диванчик – у меня побольше, пошире, будет (показывает на плюшевую подушку, на которой сидит) и очень мягкий, хороший... Деревянный дом... Ставлю свой родной винил. Вот я ставлю – хорошо мне...
Д.И. А что же ставите?
П.М. У меня много музыки.
Д.И. Шенберга ставите? Миссиана, Кейджа – ставите?
П.М. Нет не ставлю, не знаю. Кейджа не ставлю, нет.
Д.И. Русских разных хороших ставите – Слонимского, Денисова, Губайдуллину, Шнитке, Караманова?
П.М. (качает головой в тотальном отрицании).
Д.И. А Гласса? Яна Гарбарека?
П.М. Нет, нет.
Д.И. Вам знаком такой персонаж как Гавин Брайарс?
П.М. Нет.
Д.И. Но кого из филармонической музыке вы любите слушать?
П.М. "Филармонической" – это как?
Д.И. Это обозначает некую каноническую традицию симфонизма или отхаркивания от него.
П.М. Не ставлю ничего этого. И с любимыми писателями похожее происходит.
Д.И. Но, что за субстанция касается ваших ушей, помимо названного?
П.М. Духовную музыку слушаю сейчас только. В основном. Хотя иногда и джаз, но...
Д.И. А джаз, какой джаз?
П.М. Ли Морган. Арт Блейки... Но, чтоб вы поняли – я люблю то состояние в музыке, когда голова как бы не работает, а человек настроен только на то, чтобы принять и отдать. Служить музыке. А не себе. Не себе, не собственным амбициям... Я Рихтер – я сейчас буду вот таак Баха играть... А я – вот такой, буду вот так...
Д.И. Ну, Святослав Теофилыч был человек архискромный...
П.М. Скромный в жизни, но нескромный в игре. Нескромный в игре. Это всегда был Рихтер, а не Бах.
М.К. Не Бах?
П.М. Да. Вот вы так думаете, а я так. Кто у кого интервью берет? Я у вас или вы у меня?
Д.И. Никто не берет. То есть вы настаиваете, что Рихтер своё эго в музыке не прятал, а наоборот выставлял.
П.М. А как же? Да, конечно. Единственно, вот из этих людей – это Ойстрах... Никакого "ячества", никакого "а вот я прочитал это вот так". Замечательный музыкант, великолепный человек. Как это надо смириться и задавить собственную гордыню... Это христианский путь. Только Бог. Чтобы только Бог шёл через тебя... В тебе был, через тебя... Во всей остальной музыке я люблю тоже самое. Когда – девятнадцати лет – никаких мыслей ни о чём вообще, через таких вдруг, все эти мелодии – весь этот свежий ветер пошёл... А Битлз, как ни крутились, как ни старались – у них этого уже не было...
М.К. Они уже были как бы вторичными...
П.М. Они не были вторичными, а они были от головы, от башки, от "я" "я сейчас заработаю бабок".
М.К. А Лед Зеппелин, Дорс – "От башки" или...
П.М. Башка – это "я" – ложный именный разум наш. Это я решил, это я сейчас сделал. А через пять лет видишь, что ты действительно сделал, что ты решил... Ужас. Лучше бы ты не решал. Так и тут – когда начались "решения" – арт рок – вот эта вся "история" – сейчас мы вам расскажем, как мы умеем, да как мы там Фрипп, какой-то, да Дженесиз...
М.К. Фриппа вы всерьёз не держите?..
П.М. Я не знаю – я никого не "оцениваю", я же вам говорю как... Ну... А вообще, давайте – поговорите сами между собой... Давайте, продолжайте, говорите... Сами.
Д.И. Отчего же. Именно ваше отношение к Фриппу чрезвычайно важно и интересно...
П.М. Я вам говорю об одном, а вы совершенно о другом.
Д.И. Между тем именно вы, а не мы – помянули Роберта Фриппа, так и отношение к нему должно быть вашим, а не эксклюзивно нашим.
П.М. Дело в том, что с самого начала, как только начинаются какие-то самые первые собственные идеи, пускай творческие, душевные, какие-то – любовь к маме, жене, детям и так далее... Всё это ложно. Вот о чём речь. А когда только глиняная бутылочка, а в ней бог – то это правда. Понять – почему одни идеи – вечные, а другие временные. Новая волна, панк – все это ушло, это всё от головы. "Мы сейчас вот так", "мы будем протестовать", или мы всё вывернем, да? Заповеди ветхозаветные нужны чтобы просто быть нормальным человеком, а вот чтобы получить небо – нужны уже евангельские блаженства, заповеди Нового Завета. И там первое – "блаженны нищие духом". То есть те, которые никто.
Д.И. Почему блаженны? Царство Божие внутри них?
П.М. Они будут счастливы. Обретут , обретут. Эти – будут призваны.
Д.И. Стало быть вы считаете, что во Фриппе нету царства божия?
П.М. Я ничего не считаю насчёт него. Я могу вам только рассказать, как слышу я и вижу. А слышу я, что там только одна голова. Хорошая, умная, всё в порядке. Брайан с ним дружит...
М.К. Но у Брайана по-вашему есть и другое.
П.М. У Брайана есть "другое", а у Фриппа я не вижу этого. У Фриппа я вижу развитую, интеллектуально одарённую, современную личность. Но мне это не интересно. Мне интереснее наскальный рисунок. Вот что я ищу. В музыке, в жизни, в людях, в женщинах. В Господе. И в Господе это есть больше всего. Там это и есть. Я это вижу по собственной жизни, не обсуждая жизнь вашу, других людей... Там, где этот "след" я вижу, там, где зачерпнуто из того самого источника... Кончается всё это ваше деление на глассов, на симфо, на то, на это... Правда одна.
Д.И. Как и "женщина" – одна, только "лиц" у нея много – не счесть...
П.М. Где этого нет – там и так нет, и этак нет. И "чуть-чуть нет, чуть-чуть да"... Нет уж. Где да – там да – где нет – там –нет. Если "да" мне, если прёт меня, то всё.
Д.И. И что такое "прёт"?
П.М. Что такое "прёт"? Двинулся по вене и прёт. Не двигался, нет? Двинься. Узнаешь...
Д.И. Нда... Как Вы приветливы... Вы лучше рассказали бы нам, как вы относитесь к минимализму. Смешное такое направление: минимализьм.
П.М. К минималистам я отношусь точно так же, как я описал только что.
Д.И. Нормальный ход.
П.М. Вот, как будто мимо я говорю... Я повторю – ценю всё истинное, неважно, где оно находится ... в минималистах... Зачем делить на полочки? Можно разделить весь мир на полочки, на телефоны автоматы, иди туда, не ходи там..., на стрелки... это бери, это глотай, а это отравлено... Вот так мы и находимся. В таком... ауте. Все вместе – Израиль, Россия, Американцы – все вместе. Земля. Надо чего-то делать. Дух нужен.
Д.И. А Штокхаузен – нужен?
П.М. Дух. Дух.
Д.И. А у него – дух – нет.
П.М. Только Дух. Не знаю я ничего про него, чего у него нет. Я ставлю пластиночку, а как он там дома живёт, как он там ходит в туалет.
Д.И. Но ведь и вопрос мой был явно не об этом.
П.М. Подглядывать за ним не буду. Пускай он так, я – так. А когда я вдруг ставлю себе... Какой-нибудь тысяча девятьсот сорок пятый год... И чувствую, что точно также, как у меня звучит... То сердце моё вдруг... Ах... Ладно – сорок пятый, а тысяча шестьдесят восьмой – Бах родился. И просто – как будто – ббахх! Значит что-то как будто получилось. И зачем искусство вообще. Что бы что? Чтобы люди стали лучше? Так уже бы стали давно. А нет... Те же страсти, та же ревность, убийства – как и в древности... Значит, что искусство? Зачем? Только чтобы друг друга полюбить. Стать ты-я, я-ты, не ясно где я, где ты... Вот на полтора часа в зале, на время прослушивания альбома – если это чудо происходит... Через времена, через эти черные канавки... Значит там Бог... В музыке я ищу братьев. Не по уровню – "как я"... А – Дух... По пониманию Господа. Не в плане, что они были верующие люди – ходили молились... Не в этом дело. А в том, что людей объединяет, это нечто истинное, подлинное... Не важно – Чекасин это или ещё кто... Может это и несколько грубо, но раздражает неппп...ппонимание.
Д.И. Непонимание чего.
П.М. Неппонимание меня.
Д.И. В смысле как Духа Божия...
П.М. Желание только сказать свою собственную мысль.
Д.И. Главное, чтоб она была – эта мысль...
(Продолжение следует)
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы