Проза

Я всегда удивлялся различию телевизионной культуры и культуры нашей,
неотесанной. Ничего не мерцает, не светится, везде пыль и
люди с морщинами. Мы долго совещались на веранде у поэтессы
Норы – решали, кому написать письмо. После долгих споров
все-таки отправили петицию на сайт первого телеканала, где
обрисовали сложившуюся ситуацию.

Не прошло и месяца, как депутат с мясомолокозавода вызвал меня на
прием к одиннадцати часам утра, при себе иметь паспорт и
справку из налоговой. Мне было страшно идти к депутату. Придешь в
кабинет – с ботинок грязь течет, а он «ничего-ничего,
присаживайтесь». Говорит, говорит, а я все о грязи думаю. В том и
отличие нас, азиатов, от чистой публики.

– Письмо посылал? – спросил депутат.

Я насторожился. Посылали мы вместе, а кивает на меня. Не буду
товарищей сдавать! Нора только-только оправилась от пыток в
собесе. Недоплатила триста рублей за истекший период (хулиганы
квитанцию сожгли, вместе с ящиком, но разве докажешь?). Пришли
трое, строгие, в костюмах, дальше как обычно – парализовали,
увезли.

– Посылал.

– Бумага пришла, очень ценная бумага, где она?

Депутат вылез из кожаного кресла и заметался по кабинету.
Бегал-бегал, потом замер на полсекунды, бросился к факсу и вытянул
пергаментную ленту.

– Очень ценная бумага.

Я боялся пошевелиться. Поиграет в демократию, ты расслабишься, да и
выдашь друзей. Приедут на черных маршрутках, клещами схватят
за голову и начнут мотать туда-сюда. Кинут на заднюю
сидушку, прикуют наручниками, всю дорогу будут гоготать, а потом
бросят мертвым где-нибудь на трассе.

– Я что, господин Лягушкин, сказать хочу. Задали вы нам задачу!
Ступай пока, а на следующей неделе вживим тебе фискальный
скотофон.

Я расписался в специальной ведомости, потому что у депутата есть
шприц с инъекцией. Вколет тридцать миллиграмм – потенция
пропадет, а повторится нарушение, тогда уже автоматчики придут и
на заднем дворе кончат.

Когда скотофон запустили, я увидел в голове четкую картинку –
помещение в стиле еврокомфорт, а внутри девушка с баллоном. Смысл
в том, чтобы на нашу неотесанность напылить лоск
цивилизации. Надо часто посещать врача, покупать добротную одежду без
швов, аккуратно ходить по улицам, содержать жилье в чистоте,
а так же уплачивать разнообразные пошлины.

Девушка улыбнулась и окропила извилины чем-то вроде силикона. Вся
моя жизнь с того дня резко переменилась. Даже черные старухи
на трухлявых скамейках стали выглядеть иначе. Появилась
какая-то плавность, мягкость, добродушие. Посветлела одежда.
Черные боты сменились изящными белыми сапожками. На день Татьяны
вертолет из Москвы разбросал специальные блестки, а
дворники накрутили разноцветных лент на заборах.

Ты тоже живи, пока голову не отломили.