Онтологические прогулки

***

Перед тем как уйти на фронт и не вернуться, отец Витгенштейна
подозвал к себе сына, положил руки ему на плечи, внимательно
посмотрел в глаза и размеренно произнёс:

«Вдруг из маминой из спальни,
Кривоногий и хромой,
Выбегает умывальник
И качает головой…»

Выдержав небольшую паузу, он спросил:

«Ты что-нибудь понял?»

«Нет», – ответил озадаченный сын.

«Я тоже, поэтому хорошо запомни: первое – всегда говори только то,
что имеешь в виду; второе – имей в виду только то, что хочешь
сказать».

Витгенштейн не только запомнил заветы отца, но и выполнил их: на
первом он основал философию языка, на втором – аналитическую
философию.

***

Яфаров в детстве был такой маленький, такой кудрявый и такой
сладкий, что каждый, кто видел его, невольно протягивал к нему руки
и восклицал: «господи!»; так Яфаров узнал, что он –
господь.

***

Всё время беременности Фрейдом его родители ждали девочку, однако
родился мальчик; чтобы не травмировать ребёнка, родители
продолжали относиться к нему как к дочери: мать называла его
«Зина» и одевала в розовое, отец предпочитал – «Муна» и баловал
куклами.

Когда Фрейду исполнилось четырнадцать и у него случилась первая
поллюция, мать успокоила встревоженного подростка, но
предупредила, что акцентуация на своей маскулинности развивает
лесбийские наклонности; отец же, больно ущипнув за сосок, закончил
наставления указанием, что плоская грудь ещё не значит
бесчувственная.

Так совместными усилиями родители привили Фрейду живой интерес к
многообразию и сложности человеческой психики.

***

Гуссерль был пунктуальным и наблюдательным юношей: каждое утро,
отправляясь в гимназию, он выходил из дома в одно и то же время,
в это же время взвод солдат местного гарнизона маршировал в
попутном направлении; шагающий впереди офицер задавал рукой
такой ритм, что шеренги атлетичных солдат, вкладывающих в
движение всю свою молодость и азарт, казались Гуссерлю армией
силы, порядка и гармонии. Это впечатление упорядоченности
мира легло в основу его первых философских опытов.

***

Молодость не отняла у Гуссерля ни пунктуальности, ни
наблюдательности: каждое утро, отправляясь в университет, он выходил из
дома в одно и то же время, в это же время взвод солдат местного
гарнизона маршировал в попутном направлении; поскольку
университет был дальше, чем гимназия, то Гуссерлю необходимо
было перейти реку по старому каменному мосту. Он только
собрался остановиться, чтобы пропустить военных, как офицер резко
сбавил ход и скомандовал сбить шаг; взвод моментально
превратился в шумную толпу толкающихся и смеющихся людей в шинелях,
которая протащила Гуссерля через мост и отбросила к воротам
университета. Впечатление скрытого от глаз феноменального
порядка стало теперь для Гуссерля основанием нового понимания
задач философии.

***

Став зрелым мужчиной, Гуссерль по-прежнему был пунктуален и
наблюдателен: каждое утро, отправляясь на кафедру, он выходил из
дома в одно и то же время; была война, поэтому улица была
пуста, не считая дюжины ворон, которые неспешно расхаживали вдоль
лужи перед мостом и которые, когда Гуссерль приблизился к
ним, взлетели, образовав в полёте такой строгий и чёткий
порядок, что можно было сосчитать, сколько штук в каждом ряду их
построения. Впечатление формирующегося на глазах феномена
было настолько отчётливым, что Гуссерль снова почувствовал
вдохновение философа.

***

Даже старость не помешала Гуссерлю быть пунктуальным и
наблюдательным: каждое утро он выходил из дома в одно и то же время, в
это же время взвод вернувшихся с войны солдат местного
гарнизона маршировал в попутном направлении. Перед мостом Гуссерль
остановился и отошёл вглубь тротуара, пропуская военных,
однако офицер, вглядываясь в философа и пытаясь что-то
вспомнить, забыл скомандовать сменить шаг, так что бодрые шеренги
взвода ступили на мост, который не долго думая рухнул вместе с
взводом в реку. Впечатление глубокой жизненности мира, не
укладывающейся ни в какие слова, охватило Гуссерля, поэтому
он решил исписать ещё тысячу страниц, пытаясь сформулировать
это впечатление.