Поэзия

ВЫБОР ПУТИ

Есть только два пути,  две логики событий,
Мы сами выбираем, как идти – 
То царский путь любви 
И рабский путь  корысти, 
Все прочее – лишь варианты на пути.
                                                     
Не только возгордился ангел падший – 
Стать новым божеством он возжелал. 
Низвергнутый с небес, любви не знавший, 
Не тем ли и Адама с Евою прельщал?

И что ж Иудою руководило?
Как мог решиться он  предать Христа?
Корыстолюбие его сгубило,
Не предал, но продал – 
Здесь логика   проста.

Уже давно в любви лишенном мире
Сумели эту логику раскрыть,
«Qui  prodest»1 –  говорили тем, кто шире
Пытался разумом былое охватить.

О путь корысти,  как ты приукрашен,
На помыслы набрасывая флёр!
И пусть конец твой неизменно страшен,
         Ты –
   Магистраль, к которой рвутся  до сих пор.

Кого не встретишь тут: бредут монархи,
Желавшие историю творить, 
И люд простой, и даже есть монахи,
Забывшие о том, как ближнего любить.

Иное – путь любви. Тропинкой узкой
Он вьется средь сияющих вершин,
Безлюдным кажется; но, если грустно
Порой становится, – держись, ты не один.

Приотдохни, припомни, сколько чудных
Сопутников здесь встретить довелось…
И, главное, во всех бореньях трудных
Тебя поддерживает и хранит  Христос.

Есть только два пути, две логики событий,
Мы сами выбираем, как идти – 
То царский путь любви 
И рабский путь корысти.
Ответственность за этот выбор нам  нести. 






НАЧНИ СНАЧАЛА

Ты была когда-то морем,
Стать мечтавшим океаном,
В голубом его просторе 
Дули ветры непрестанно.

Поднимались к небу волны
И войною шли на сушу,
Загубив в пути невольно
Не одну, наверно, душу.

А в таинственных глубинах,
Где волнений не бывало,
Жемчуга во тьме мерцали
И тянулись вверх кораллы.

К сожаленью, это море
Чрезвычайно обмелело,
Превратилось в лужу вскоре
И заузилось без дела. 

Но и в обмелевшей луже
Синь небесная сияла –

Так не делайся все уже,
Начинай-ка  жизнь сначала!     

2002         






ПОЛЕТЫ

Не знаю почему,
Но с наступленьем ночи
Я думать не могу,
Хоть и стараюсь очень.

Сова Минервы вдруг
Куда-то исчезает,
Но горестей разлук
Душа моя не знает.

Забравшись на диван,
Я книжку раскрываю,
                       И боле ничего
Вокруг не замечаю.

А если невзначай
Заглядывает Муза,
Мы пьем зеленый чай
С  вареньем из арбуза.

И Муза вновь зовет
В  далекие полеты,
Но в них меня страшат
Пьянящие высоты.
 
И Муза, восскорбев, 
Немедля улетает  
В обитель горних дев,
Где робких не бывает.  
   
2002            






ЗОЛУШКА

Еду  я полем,
Еду я лугом,
Везут меня кони,
Запряжённые цугом.

Роскошь кареты
Взоры пленяет,
                        Ах, где ты, ну где ты – 
Стук копыт повторяет.

Если ты спросишь –
Лгать не привыкла,
Сознаюсь: карета –
Перезрелая  тыква.

Еду я, еду,
Сердце стучится…
    Как без неправды
    Счастья добиться?

2002






ЧТО ДЕЛАТЬ?

За твоим окошком лето,
За моим белеет снег…
Что мне делать? Посоветуй,
Богомудрый  человек.

Душу, спящую годами,
Как от спячки пробудить? 
Отягченную грехами –
Чем очистить и отмыть?

Может быть, случится чудо,
И, очнувшись после сна,
                    Вдруг она увидит:  всюду
Воцарилася  весна.

Всюду ангелы летают
Меж просторами небес
И, ликуя, возглашают
На весь мир благую весть.
                         
В небе солнышко сияет
Как пасхальное яйцо,

Фимиам благоухает
Над землей моих отцов…

И, увидев диво это,
И моя душа тогда
                    Станет, может быть, поэтом –
Коль не сгинет со стыда.

2002






ОГНЕННАЯ  ПТИЦА

Вспыхнула далекая зарница,
И внезапно за моим окном
Пролетела огненная птица,
Чуть не зацепив меня крылом.

Маленькое перышко упало
На мою раскрытую ладонь,
И душа запела, зарыдала,
Словно поселился в ней огонь.

Видимо судьба моя такая –  
Факелом живым во тьме пылать,
Но иной судьбы не пожелаю,
Чему быть, того не миновать.

2003






МОЛЮСЬ В БЕЗМОЛВИИ

Где-то там, на западе,
Спорят богословы,
                                   Обсуждают заповеди
И слова Христовы.

Я молюсь в безмолвии,
Город засыпает…
Лучик Божией любви
Душу воскрешает,

И она по-прежнему
Лишь к Нему стремится
По простору вешнему
Белою жар-птицей.

2002






ТОСКА ПО НЕБУ

Отчего так рвется к Богу
Бедная душа моя,
Позабывшая дорогу
В мир земного бытия?

Отчего она взмывает,
Ниспадая вновь и вновь,
И всего превыше ставит
Только Божию любовь? 

И чужда и непонятна
Ей мирская суета,
Но грехи влекут обратно,
В позабытые места.

2002
 





ГОЛУБЬ

Прилетел на Троицу
Голубь сизокрылый,
Душу мою грешную,
Господи, помилуй!

У него, у голубя, 
Тоненькою нитью
Кем-то туго-натуго 
Лапки перевиты.

Подниму я голубя,
Он сидит спокойно,
Словно молит горестно:
Помоги, мне больно.

Так же и душа моя 
Обвита незримо,
Гордость и уныние
Давят нестерпимо.

Плачь же ты, душа моя,
Многое случалось,
   
Но взывать о помощи
Ты не научалась…                             
                                                  
Прилетел на Троицу
Голубь сизокрылый –
Душу мою грешную, 
Господи, помилуй…

лето 2001   
 






ПРИЗЫВАЮЩАЯ  БЛАГОДАТЬ

Начинается утро воскресное,
Вновь нам, грешным, дано ощущать
Дар великий, святой и чудесный –
Призывающую благодать.

Дивным зовом душа наполняется,
Порываясь пред Богом предстать,
И ликующий ангел пытается
Ей на этом пути помогать.

Под воздействием дара чудесного
Омертвелое сердце опять
Начинает любить и надеяться
И небесным призывам внимать.

2001






БОЖЬЯ  ВОЛЯ

Незабываемы мгновенья,
Когда в потоке суетных забот – 
Не в долгих сладостных моленьях – 
Душа вдруг Божью волю познает.

И сердце, позабыв сомненья,
Уже не повинуется уму,
Стремится к высшему служенью
И повторяет со смиреньем:
«Да будет все по слову Твоему».

2001
 





ЧАША ЖИЗНИ

За Таинством Причастия
Люблю я наблюдать,
Душою соучастие 
                                 Свое осознавать
В великом, будоражащем
Все чувства торжестве –
Пресветлом и Пречудном 
Христовом Рождестве.

Вновь Чаша, символ вечности,
Навстречу нам плывет,
И где-то в бесконечности
Хор ангельский поет
О том, какое дивное 
Мгновенье нам дано,
И в нем Неповторимое
Для нас повторено.

2001






ЧАША ГНЕВА

Ангел  Божий над Россией  пролетает,
Выливая чашу гнева. В тех местах,
На которые хоть капля попадает,
Две фигуры из тумана возникают –
Слепота и Немота.

И внезапно тьма объемлет землю,
А уста немеют. Из последних сил
Мы пытаемся шепнуть: я верю,
Помоги мне, Боже, и спаси…

2001






*  *  *

Молю Тебя, Всевышний, сохрани
Мою страну, мою Россию!
Невольные грехи, деянья злые
В вину ее народу не вмени.

2001






ИСПОВЕДЬ

Вот я стою перед Тобой
И душу облегчить пытаюсь –
Нет, не смиренною рабой,
Но блудной дочерью. И каюсь.

Все, чем меня  Ты одарил,
Я так беспутно промотала,
Лишившись молодости, сил,
Той  искры, что в душе сияла.

Ты дал мне сердце, что могло
Вместить весь мир, и оказалось –
Уж столько времени прошло,
А сделана такая малость.

Кто этим сердцем отогрет,
Кто защищен, спасен, обласкан?
На протяженьи долгих лет
Реальность подменяла сказка.

Я припеваючи жила
В стране безудержных фантазий,

Где вовсе не бывает зла
И суетной житейской грязи.
                          
Там, где никто не одинок
И никогда никто не плакал,
Где прилегли у самых ног
Мой кот и белая собака.

Заглядывая в мир земной,
Душа скорбела и пугалась.
Зла не творилось мной самой,
Однако ж, и не прилагалось

Усилий для того, чтоб впредь
Загородить ему дорогу
И постепенно одолеть,
Пусть даже и в совсем немногом.

И лишь теперь  вину свою 
Я понемногу начинаю
Осознавать, и слезы лью,
И о прощеньи умоляю: 

Прости, Небесный наш Отец,
Мои былые прегрешенья,
Душе заблудшей  наконец
Надежду даруй на спасенье.






СВЯТАЯ ПЕЛЕНА

У «Пятого Евангелия» 
Обожжены листы,
На них чудесно явлен Лик
Небесной красоты.

Несет Святая Пелена
Свидетельство о том
Страдании безмерном,
Что принято Христом.

Взирая на Евангелие
С надмирной высоты,
Рыдают Божьи ангелы –
Скорби, мой друг, и ты…

2002






ИОАНН БОГОСЛОВ

Существует открытость слов,
Существует открытость молчания – 
Так молчал Иоанн Богослов
Над святыми словами Писания.

Среди мохом поросших скал,
Там, где гаснут мирские желания,
Их таинственный ангел шептал,
И внимал Иоанн им в молчании.

Ниспадала завеса времен,
Человека в его одичании,
Катастрофу конца видел он 
И молился  за всех нас в молчании.

А в империи жизнь текла
По проверенному расписанию: 
Пир устраивал Домициан
И софисты учили познанию.

И софистов народ уважал: 
Все им ведомо было заранее –  
Иоанн Богослов все молчал,
Сокровенно внимая Писанию...






ИРКУТСКУ

Повсюду слышу голоса твоих церквей,
Зовущих к службе. И начнется скоро
Щемяще-нежный зов Архангельской моей 
И мощный зов Богоявленского собора.

Что приключится в будущем со мной –
То ведает лишь Бог, а я не знаю,
Но ты, Иркутск, стал родиной второй,
Моим крестом, моей судьбой,
Которую я принимаю.

2001