Комментарий |

Бес понятия

2006 год

Начало

Продолжение


14 лягушек

14 лягушек летели в феврале: Лягушка – на подушке, Лягушка – на ватрушке, Лягушка – на метле, Лягушка – на подружке, Подружка – на лягушке, Лягушка – на лягушке, Подружка – на подружке, Лягушка – на котле, Лягушка – на капкане, Лягушка – на баяне, Лягушка – на стакане, Лягушка – на пиле, Лягушка – на диване Лягушка – на столе. 14 лягушек летели в феврале. Летели, песни пели. За ними лягушонок, Запрыгнув на бочонок, По воздуху скакал И весело кричал: – Постойте, на подушке! Постойте, на ватрушке! Лягушка – на подружке, Подружка – на лягушке, Лягушка – на лягушке, Подружка – на подружке, Постойте, я сказал! 14 лягушек летели в феврале… Ну, как же вы поверили в такое крем-брюле?! 2006

Сказка, рассказанная перед сном

Полечка, Полинка, Тонкий голосок, Выйдем на тропинку И – через лесок. Где-то на проталинке Дед-лесовичок. Чинит свои валенки Вещий старичок. «Здравствуйте, хозяюшка! Вот вам мёд и чай…» Баю-баю-баюшки, Поля, засыпай! Сядут на опушке птички и зверушки… Выйдут к ним из леса спящие принцессы… Короли со всей земли В этот чудный лес пришли… Трын-трава и сон-трава… Только глазки закрывай! На горе Хрустальной, В ледяной пещере, Ужинают тайно Человеко-звери. Только ты не бойся – Добрые они. С головой укройся И скорей усни! Ель или осинка, С юга на восток… Полечка, Полинка, Звонкий голосок… Полечка, Полинка, Сладкий голосок… Полечка, Полинка, Тихий голосок. 2006

Коротышка

В пещере великаны Галдят, Галдят Всю ночь: Влюбилась в коротышку гигантская их дочь. Родители ругают, Она им объясняет: «Ну, что же тут такого? Хороший мужичок: Общительный, толковый, Еще не старичок». В семействе великанов – Бедлам, Бедлам, Бедлам! Попрятались детишки от страха по углам. Родители ругают, Она им объясняет: «Пускай он, как букашка, Размером, как жучок, Но все-таки милашка, Но все же мужичок…» Тогда отец семейства решения нашел: «Откормим коротышку! За стол, За стол, За стол!» 2006

12 месяцев

В апреле – капели и птичие трели. Ручьи и подснежники в теплом апреле. До шорт и до майки одежду снимаем В зелёном и солнечном месяце мае. В июне висят тополиные нюни, И пух тополиный летает в июне. В июле прогретом – макушечка лета. В июле баллады слагают поэты. Весь август – раздолье, сады богатейшие. И груши, и яблоки в них августейшие. Сентябрь, и детишки портфели собрали. Начнутся занятия не с сентября ли? В октябрьском лесу мёрзнут даже пенёчки, Пожухла трава… Но бывают денёчки! У нас в ноябре каждый год детворе Готовят каток и трамплин на горе. Декабрьские вьюги летают по кругу, И тянутся люди в декабрь друг к другу. Январские ветры, снегов километры… Одели в морозы мы шубы и гетры. Лютует февраль, ледовая даль, И мы закаляемся дружно, как сталь. А в марте на партах разложены карты – В весенний поход отправляемся в марте. 2006

Аня и Яна

Я в детстве мечтала Уйти в зеркала И жить там в свое наслажденье. Там девочка милая в детстве жила, Ведь это ж МОЕ отраженье. Мы с ней бы гуляли по саду В жару, под дождем и в прохладу, И спать не ложились бы рано Две девочки: Аня и Яна. Мне в детстве смеялись всегда зеркала, Наверное, я в них смеялась. Меня там подруга-двойняшка ждала, Как жаль, что я с ней не осталась. Мы с нею бы в куклы играли, Им шили и их одевали, И спать не ложились бы рано Две девочки: Аня и Яна. 1988

Зоопарк

Начало По тропинке – шарк-шарк – Мы пришли в зоопарк. В зоопарке жарко Между клеток шаркать. Мы отправимся на пруд, Где рептилии живут… Крокодилы Крокодилы поделили Свои слезы крокодильи: И малькам, и мышке в ванночку, И с собой детишкам баночку. А в субботу проходили Ливни – тоже крокодильи. Лев Не будите, детки, льва – Пусть он выспится сперва. Эти мордочка и грива Только выспавшись игривы. А спросонья в пасти Можно и пропасти… Павлин Как-то раз моя Полина увидала хвост павлина. И подумала Полина: вот бы мне такой на спину! Верблюды Не поймут хмельные люди, Почему молчат верблюды. Может быть, в горбов качании Берегут они молчание? А уж если бы не горбы, Поддержали разговор бы. Кое-кто Кто там ходит с шеей длинной И с осанкой страусиной? Что же это там за граф? Стройный, форменный жираф? Нет таблички на вольере… Кто там: птицы или звери? Удав Лёг удав во весь свой рост – То ль удав, то ль чей-то хвост… Но не трогайте удава – У него подруга справа, И приёмчик очень прост: Ей он показал свой рост. Попугай – Я весь свет ругаю: Мне нужна другая! Как же в старой клетке Тесно попугаю! – Вот У моей соседки Клетка, как конфетка. Я же всех пугаю Со своею клеткой. Скунс Скунс свой дом обороняет. Если лезут – навоняет. Может (шкода!) без промашки Запустить своей какашкой. Разбегайтесь, детки – Этот парень меткий! Орёл Зоркий, как «фотапарат», В перьях, как индеец, Распушил орёл наряд, А в глазах идея: Улететь бы с ветки Прямо со всей клеткой! Рекламный щит В сумке между двух сберкнижек Носит кенгуру детишек. На щите у зоосада Надпись: «Дети – тоже вклады…» Хамелеон Языком хамелеона Можно вычистить газоны. Только сам хамелеон Не желает лезть в газон: «Там жуки и мошки… Покусают в ножки». Обезьяны Убежали обезьяны Из вольера, от охраны. Тут такое началось, Что я забыл, о чем писал… 2006

ТУРГОЯК

Легенда осени

День пожух, Отлетел в октябре, словно лист. Тонут в старой избе мегагерцы. На погоны к вершинам Леса забрались… Край, где я потерял свое сердце. И камнями, корнями Приперто оно. Но тебе я, пожалуй, открою Бесконечное русло, Степей домино И осины с бумажной корою. Мы уйдем в подземелья. Колодезный лаз Утолит, напоит нетерпение. От укоров, от сумрачных глаз Пролилась, Словно песня, дорога осенняя. Вещий Ворон Свои растопырит крыла И зависнет над степью, как лютик. Черный лютик висит, И душа замерла. Он – хозяин, а мы просто люди… «Забирайся! Помочь? Оглянись с высоты!..» Тонут в старой избе марша туши. Я сегодня пришел На лесные хребты, Чтобы здесь потерять свою душу… 2006

Шурале

На озере Зюраткуле Все сыты беспорядками: То в октябре, то в феврале Там бродит ночью шурале С опасными, звериными повадками. А за хребтом Нургушом Можно бегать нагишом! Живет за полустанками И щавель ест с поганками, А всей мускулатурою, Своей зюрат-культурою Ухаживает Шура за селянками. А что ему? Все нипочем – Ходит мать родила в чем… На озере Зюраткуле Растет капуста грядками. Еды навалом на столе, И ходит в гости шурале, Сверкая при хотьбе не только пятками… Ведь за хребтом Нургушом Можно бегать нагишом… 2004

Песенка про йети

А у йети, Между прочим, тоже дети, И тоже есть хотят, и тоже на диете. А жена его давно уже в разводе, А он все бродит, а он все бродит. И медведи его за человека не считают, Не уважают И обижают. Он бы плюнул, и ушел бы он тут, Так опять ведь по следу найдут. Ищут, ищут, ищут… Рыщут, рыщут, рыщут… А чего, не знает никто. Может, йети ходит в пальто. По былинам и летописям Он прошелся, грозу пронесся. То он – зверь, То он женщин ворует, То он где-то в избушке кукует, То – в берлоге, То лезет в пески, То охотника хватит с тоски. Он бы плюнул, и ушел бы он тут, Так опять ведь по следу найдут. Ищут, ищут, ищут… Рыщут, рыщут, рыщут След в четыре коробка. Даже точная рука, Даже верная рука Подведет наверняка. Ищут, ищут, ищут… 1993

Южноуральская

Когда над Троцком звонят колокола И вырастают над домами золотые купола, Когда на улице мороз И стаи белые берез Нам оставляют почерневшие поля, Мы возвращаемся домой. И по хрен все, товарищ мой! От нашей песни костровой Гремит земля. Когда звенит струной гитарной Таганай, Когда луна как «ай», а в Ай не заплывай; И сень Серпиевских пещер, И монастырь Единовер Когда шагают друг за другом каждый май. Мы возвращаемся домой. И по хрен все, товарищ мой! От нашей песни строевой Не отставай! Когда бросается на камни Тургояк, Когда июльский ветер гонит туч косяк; И наш серебряный Миасс, И Киалим, и Сикияз Когда бегут с вершины под ноги бродяг, Мы возвращаемся домой. И по хрен все, товарищ мой! От нашей песни костровой Дрожит сосняк. Когда лежат по грудь тяжелые снега И с Нургуша видны Москаль и Уреньга; И Долгобродский наш маршрут, Когда на карты нанесут – Мы были тут, прошли мы тут на берега, - Мы возвращаемся домой. И по хрен все, товарищ мой! От нашей песни строевой Гудит тайга… 2004

Дорогая моя

Либо сгинуть в тайге, либо стропы порвать, Либо камнем на дно, либо-либо… Это лучше, чем водку с чужими лакать Или сдохнуть в постели от гриппа. Дорогая моя, отпустите меня! Где-то в синих туманах – природа… Я вернусь, обещаю Вам, через три дня, Хотя щас собираюсь на годы. Заблудившись в тайге, очень сложно пропасть, Да и стропы порвать нету мочи. И речная волна, раззявив свою пасть, Только – пугало – с верхом намочит. Нет высоких глубин, нет глубоких высот, Только – синяя кровь на бумаге. И ничем не великий, не славный народ Изучает расценки в продмаге. Дорогая моя, не томите меня! Я не сгину, ни-ни… Обещаю! И всегда на исходе рабочего дня: Либо водки купить, либо чаю… Чай – хорошая вещь. Например, чай «МК» От простуды полезен и даже, Если пустит меня на три ночи тайга, С чаем будет уютней и краше… Голова у народа вопросов полна: Либо – либо, стакан или «сотку»? Я решил все давно… Я решил все давно, но в продмаге одна Почему-то осталась лишь водка. 2004

Небеса небесовые

Уходили одними, возвращались неновые. Проплывали над ними небеса небесовые, Небеса небесовые с облаками летучими. Там, где кречеты, совы и… собираются тучами. Забывали в походах свое настоящее, Продолжали охоту на миф, на сто ящеров… Растворялися дали В палитре Божественной. Прикрывалися жертв виной, Грязь смывали с седалищ. Прирастали коростами, исходили мозолями… Жизнь измерена верстами да запита рассолами. Небеса небесовые! Не отмыть вас, не вылечить. Отпирай-ка засовы те, выливай синевы лучи! Разлетались молекулы По палитре Божественной. В окончанье торжеств иной Гимн сыграли, а не хулы. Уползли валуны с дождевыми червями, И пути-гальюны не закрыты дождями. Оставались «шиза», навоз В палитре Божественной. А людей всего шесть и Ной Зародили все заново. 2006

Тургоярк

Никуда мои горы не уйдут от меня, И дождутся в туманах озера. Как мне хочется просто упасть и обнять Твои камни и аквапросторы! Я по скалам твоим поднимусь. Доберусь, Словно к Богу, к сосновому бору. И закаплет с иголок апрельская грусть, И засну я под сенью соборов… И во сне я руками начну разгребать Твою старую желтую хвою. И откроются тайн вековых погреба, И созвездия в голос завоют. Мне открыты, тобою открыты пути К пониманию нашей печали. Жаль, ко мне не захочет никто подойти Или, скажем, на лодке причалить. Тургояк! (И на зеркало неча пенять: Коли рожа крива – рак не свистнет!) Даже если все горы уйдут от меня И озера в туманах раскиснут, Ты останешься. Ныне и присно. 2006

АЗИЯ

Песок Иссык-Куля

Века и империи стерты в песок На самом краю акватории. Вода в Иссык-Куле – хрустальный клинок, Вспоровший живот у истории. На пляжах рассыпан надежный наждак, Шлифующий мысли на мысе. И я рассуждаю уже, будто сак, – О юрте, седле и кымызе. Здесь где-нибудь клад обязательно скрыт Со всею казной Чингизхановой. Ты – время, летящее из-под копыт, Молчание гор и охраны вой. Тщета и величие трех островов С костями Тимуровых камер – Со дна поднимается их вечный зов, Присыпанный сверху веками. Пески Иссык-Куля… То рысью, то вскачь, То группой плетешься походной. Я чую – во мне шевельнулся басмач, Грязный, босой и голодный. Брезгливые чайки – как тысячи лет, – Срисованы с диких картинок. Нырнешь, и уже ничего больше нет, В развалинах – стаи маринок. Здесь солнце – паяльник, волна – маринад… То спину подставишь, то пузо… «Пиво холодный! – на пляже кричат. – Горячий большой кукуруза!» Песок Иссык-Куля подошвы прогрыз, И ходят босыми кыргызы. И я рассуждаю, как старый кыргыз, – О юрте, седле и кымызе. 2003

Айша-биби

Насколько все легенды Казахстана – О доблести, о чести и любви, – Бессмысленны, туманны и пространны… Вот вам один пример – Айша-биби. «У хана Карахана – Надежная охрана, Дворец, два достархана, Гарем и анаша. Но хану Карахану Претит марихуана, Не спится хану ночью, И слуги знают точно – Ему нужны Айша. Здесь, на Востоке, распорядок строгий – С капризами начальства не шути! И вот, собравшись в ограниченные сроки, Кортеж Айша-биби уже в пути. Прекрасная Айша, Душиста, хороша, Шагает не спеша По берегу в степи. Ей надобно умыться, Но надо же случиться, Что водятся тут змеи… И я молчать не смею, – Укус, и нет биби… Что ж сделал хан наш, овдовев до брака? Забил «косяк»? Пошел в гарем? Но нет! Резню устроил эта старая собака И тысяч пять отправил на тот свет. И ныне к мавзолею Приходят ротозеи, Глядят: а где же змеи? А змей уже нема. Биби отлили в бронзе, По тем, почившим в бозе, Никто уже не плачет… Кто слушал, тем калачик И толстый шаурма!» …Об этом нам за тысячу тэнге Поведал образованный узбек. Айша-Биби… Змеюка на ноге… Пять тысяч трупов… Быстротечен век. Я шел и думал: где мораль? В чем смысл? Вопрос никак не шел из головы… «Айша-биби? Да к черту провались!» – Узбек сказал и предложил «травы». 2003

Возвращение домой

Мы врастаем в сто тридцать, В перелетный наряд. И безумные птицы Под колеса летят. Выживает сильнейший, Даже – в мире стрижей. И дороги, как гейши, Все нежней и нежней. И разметки ложатся Под коленчатый вал. Здесь легко облажаться, остаться. Но нам нужно с тобой на Урал. Подкопченные жабры Обнажает Балхаш. Кто в ночной степи храбрый? Только псих и алкаш. И ручные верблюды Вслед уставились нам. Что, Руслан?! Что, ублюдок?1 По газам! По газам! Мы уже научились Отлетать от земли, Но с маршрута не сбились, не спились, Хотя, в общем, могли. Штык натянутой трассы, Острие миража… До границ от Тараза Каждый «мусор» – раджа. Оббирает и тырит Казахстанский транзит. Но один «семь-четыре» Здесь не стал тормозить. Это юг. Словно турки, Здесь не любят чужих! Вот вам наши окурки, придурки! Разбирайте на жмых! Мы врастаем в сто тридцать, Счет ведем городам. Открывайте границы! Открывайся, сезам! Мы потом за таможней – На колени, скользя… Там все чисто и можно, Здесь пока что нельзя. И с ГАИшником нашим Мы не будем бузить. Мы ему все расскажем, покажем, Кого надо грузить. 2003

(Продолжение следует)

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка