Онтологические прогулки

Историко-критическое эссе

Истину так редко приходится слышать, что уже за одну крупицу
её можно простить всякий оскорбительный голос, с каким бы она
не произносилась.

Н.В. Гоголь

Одно из наиболее внушительных изданий в безбрежной литературе
о сионизме – монография Вальтера Лакера «История сионизма» (2000г.)
начинается словами: «Термин «сионизм впервые был употреблён публично
Натаном Бернбаумом на дискуссионном собрании в Вене вечером 23
января 1892». «Электронная еврейская энциклопедия» (2004г.) же
указывает на 1890 год и на страницы журнала «Selbstemancipicion».
При множестве форм, видов и разновидностей сионизма, как общественного
движения, одно остаётся неизменным: еврейская сущность есть основополагающая
черта сионизма, как бы его не определять. Именно в качестве исключительно
еврейского воззрения, впитавшего в себя так называемый «еврейский
вопрос», сионизм признаётся или не признаётся, и как
таковой он возник во второй половине Х1Х века. Энциклопедическое,
по определению каноническое, определение «сионизма» гласит: «Сионизм
(ционут) – еврейское национальное движение, ставящее своей целью
объединение и возрождение еврейского народа на его исторической
родине – в Эрец-Исраэль, а также идеологическая концепция, на
которой это движение основывается» («Электронная еврейская энциклопедия»,
т.7). И в этом состоит глубокий, хотя до сих пор аналитически
не обнаруженный, парадокс сионизма.

Громадное еврейское наследие прославлено тем, что с какой стороны
его не взять, обладает своей традицией и исторической преемственностью,
а потому любое чисто еврейское произведение неизбежно таит в себе
генетические корни, уходящие в глубокую древность. Лишь сионизм
в своём современном виде не имеет библейских истоков, хотя рассеяние
преследовало еврейский народ едва ли не с самого рождения, и таким
же неискоренимым было стремление евреев к объединению. Родина
евреев называется в Библии «Палестина» (Ханаан), но политики «сдали»
это имя арабам, и в нынешних определениях пользуются искусственным
словосочетанием «Эрец-Исраэль», которое отсутствует в исторических
книгах. Сионизм не только возник в Европе в Х1Х веке, но и развился
в форму самостоятельного общественно-идеологического течения,
став элементом европейского гуманизма. Социализм и сионизм, генерировав
новоявленные формы коллегиальной деятельности (массовые конгрессы,
союзы, съезды, конференции) качественно реформировали общественное
творчество в Европе; можно сказать, что два еврея – Карл Маркс
и Теодор Герцль – заболтали континент, посеяв
источники растраты огромного количества великолепнейшей словесной
энергии.

И только корень «сионизма» – Сион, географическое название
горы в Иерусалиме, связывает сионизм с еврейским преданием и напоминает
о еврейской прародине. Именно в этом корне таится не столько разрешение
парадокса сионизма, сколько ложь современного сионизма, породившего
данный парадокс. Хотя Библия считается самой читаемой книгой,
однако до настоящего времени не обращалось внимания на то, что
в библейских текстах существует свой сионизм, то есть
компактное воззрение, формально производное от слова «Сион»,
которое служило также эмблемой и символом иной духовной, но сугубо
еврейской доктрины.

Доктринальная сущность данного «сионизма» настолько радикально
отличается от традиционного национального сионизма, что у меня
есть все основания выделить два типа сионизма: еврейский
(библейский) сионизм и европейский
(традиционный) сионизм. Авторами и глашатаями первого,
еврейского, сионизма выступали еврейские пророки, которые удивительным
образом сочленились в самостоятельный раздел Библии – в Книгу
Пророков, являющейся учебником этого курса. Славная плеяда пророков
(ранее я говорил о созданном Моисеем институте пророков), однако,
вмонтирована в Книгу Пророков гениальным анонимным
редактором отнюдь не механически и не в силу сюжетной потребности,
а исходя из совместного духовного субстрата. Роль основного персонажа
Книги Пророков исполняет Бог, которого все пророки
называют одинаково – Саваофом. Эта непонятная особенность,
аналогов которой нет в других разделах Библии (Танаха), перекрещивается
с ещё одним общем правилом – нещадным клеймением сынов Израиля
за общественные пороки, несовместимые с заветами Бога Саваофа.
Пророк Исаия начинает свою яростную проповедь: «Слушайте, небеса,
и внимай, земля, потому что Господь говорит: Я воспитал и возвысил
сыновей, а они возмутились против Меня. Вол знает владетеля своего,
и осёл ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, народ Мой
не разумеет. Увы, народ грешный, народ обременённый беззакониями,
племя злодеев, сыны погибельные! Оставили Господа, презрели Святого
Израилева, – повернулись назад. Во что вас бить ещё, продолжающие
своё упорство? Вся голова в язвах, и всё сердце исчахло» (Ис.1:2-5).
О том же, но в другой пафосной тональности изливает свой гнев
пророк Иезекииль: «Посему так говорит Господь Бог: за то, что
вы умножили беззакония ваши более, нежели язычники, которые вокруг
вас, но уставам Моим не поступаете и постановлений Моих не исполняете,
и даже не поступаете и по постановлениям язычников, которые вокруг
вас, – Посему так говорит Господь Бог: вот и Я против тебя, Я
Сам, и произведу среди тебя суд пред глазами язычников. И сделаю
над тобою то, чего Я никогда не делал и чему подобного впредь
не буду делать, за все твои мерзости. За то отцы будут есть сыновей
среди тебя, и сыновья будут есть отцов своих; и произведу над
тобою суд, и весь остаток твой развею по всем ветрам. Посему,
живу Я, говорит Господь Бог: за то, что ты осквернил святилище
Моё всеми мерзостями твоими и всеми гнусностями твоими, Я умалю
тебя, и не пожалеет око Моё, и Я не помилую тебя» (Иез. 5:7-11).
Но не только коллективная вина вменяется в укор народу Израиля
за пренебрежение Божьими помыслами, тяжесть всеобщего отступничества
усиливается за счёт проступков нечестивых царей, князей, старейшин.
С особой страстностью в Книге Пророков предаются глумлению священнослужители
(левиты и коганы) за беззакония и порочное или недостаточное ведение
священной службы. Пророк Осия свидетельствует: «Истреблён будет
народ Мой за недостаток ведения: так как ты отверг ведение, то
и Я отвергну тебя от священнодействия предо Мною; и как ты забыл
закон Бога твоего, то и Я забуду детей твоих. Чем больше они умножаются,
тем больше грешат против Меня; славу их обращу в бесславие. Грехами
народа Моего кормятся они, и к беззаконию его стремится душа их.
И что будет с народом, то и со священниками; и накажу его по путям
его и воздам ему по делам его» (Ос. 4:6-9).

Таким образом, лингвистическая семантика Книги Пророков однотипна
и создаётся впечатление, что соавторы Книги высказывают не отдельные
свои мнения, а единую веру, не знающую сомнений
и непоколебимую в своей основе. Это должно означать, что вера
пророков нацелена против народа, воля которого часто бывает клятвопреступной
перед Богом, и которую они все столь темпераментно изобличают,
то есть противостояние пророков и народа определяется как основной
общественный рычаг еврейского сообщества. Но это поверхностное
и ложное впечатление, а в действительности иудейский народ и еврейские
пророки связаны одной верой, но различны пути её осуществления:
коллективный – у народа и индивидуальный – у пророков.
И в Книге Пророков излагается одно учение, учащее
правильному исполнению этой веры под протекторатом Бога Саваофа
и по указанию пророков – верных носителей слова Божьего.

В библейских текстах пророков отсутствует наименование «сионизм»,
однако смыслы и значения «Сиона», используемого пророками
постоянно и образно, выходят далеко за пределы типологического
географического названия, и несут в себе иносказание
характерного духовного содержания, которое позволяет отождествлять
Сион со святым Иерусалимом, и Сион приобретает статус «святой
горы», как Иерусалим – «святого города». В пророческих
проповедях звучат метафоры: «пути Сиона», «дщерь Сиона», «сыны
Сиона», «чада Сиона»; пророк Иеремия одушевляет Сион, говоря «Сион
простирает руки свои, но утешителя нет ему», а также «на скинию
дщери Сиона излил ярость свою, как огонь» (Иер. 1:17; 2:4); пророк
Исаия образно говорит: «И покраснеет луна, и устыдится солнца,
когда Господь Саваоф воцарится на горе Сионе и в Иерусалиме, и
пред старейшинами будет слава» (Ис. 24:23). Пророк Иоиль провозглашает
в трудное время: «Трубите трубою на Сионе и бейте тревогу на святой
горе Моей» и «…ибо на горе Сиона и в Иерусалиме будет спасение,
как сказал Господь» (Иоил. 3:17; 2:32). И, наконец, Сион становится
вместилищем Бога: «Тогда узнаете, – говорит пророк Иоиль, – что
Я – Господь Бог ваш, обитающий на Сионе, на святой горе Моей»,
и «…Господь будет обитать на Сионе» (Иоил. 3:17; 3:21). Ему вторит
пророк Захарий: «Ликуй и веселись, дщерь Сиона! Ибо вот, Я приду
и поселюсь посреди тебя, говорит Господь», «Так говорит Господь
Саваоф: вот возревновал Я о Сионе ревностью великою, и с великим
гневом возревновал Я о нём. Так говорит Господь: обращусь Я к
Сиону и буду жить в Иерусалиме, и будет называться Иерусалим городом
истины, и гора Господа Саваофа – горою святыни» (Зах. 2:10; 8:2-3).
В итоге выражение «Сион» содержательно расширилось
до первого еврейского символа и приобрело в еврейском
обиходе ранг духовной категории высшего качества. Самый звонкий
из пророков Исаия в упоении вещает: «Не умокну ради Сиона, и ради
Иерусалима не успокоюсь, доколе не взойдёт, как свет, правда его,
и спасение его – как горящий светильник» (Ис. 62:1).

Итак, собирательно и в совокупности под именем Сиона в Книге Пророков
постулируется вполне определённое духовное воззрение, которое
раскрывается посредством экстатического вдохновения еврейских
пророков, – это и есть еврейский (библейский) сионизм. Можно выразиться
по-другому: Книга Пророков суть курс лекций по сионизму как учению
высшей праведности, заложенному в велениях Бога Саваофа. С первого
взгляда может показаться, что «еврейский» сионизм есть не что
иное, как лишь расширительное наименование еврейской духовной
доктрины в целом, то есть в том первоначальном виде, в каком она
была дана Торой и рассказана Моисеем. Несомненно, что генетические
корни еврейского сионизма таятся в недрах Торы, и Моисей, как
основоположник института пророков, был к этому прямо причастен.
Но также несомненно, что антология Книги Пророков, вобравшая в
себя пассажи всех выдающихся еврейских пророков, создавалась не
с целью продублировать произведение великого Моисея, и априорно
ясно, что замысел здесь более оригинален, и признан показать некую
особую сторону духовной парадигмы Торы и Моисея. Этот замысел
с наибольшей полнотой раскрывает «Книга пророка Исаии», которая
помимо своего проповеднического содержания, обладает значением
того, что на современном языке называется теорией, то есть осмыслением,
обобщением и выведением закономерностей и утверждений знания в
отношении предмета познания, каким в данном случае является еврейский
сионизм или опосредования понятия Сиона.

Любая теория как таковая предполагает если не строго рациональное,
то, по крайней мере, упорядоченное со стороны причины – следствия
мышление. Еврейские пророки владели совсем иным способом, а именно
профетическим (пророческим) мышлением, включающим в себя акты
озарения, откровения, вдохновения, интуиции, – в строгом и буквальном
смысле слова «мышление» как таковое не может уравниваться с этими
профетическими актами, и профетизм каждого пророка суть отдельная
проблема. Даже тенденциозная герменетевтика, – отрасль, возникшая
как принцип интерпретации библейских текстов, – зачастую оказывается
не у дел. Вещания пророка Исаии обладают той особенностью, что
более, чем другой текст в Книге Пророков, обнаруживает признаки
системной природы теоретического знания, то есть позволяет выделить
определённые структурные составляющие единого воззрения, в данном
случае, еврейского сионизма. Наличие черт современного науковедения
в древнем библейском откровении, однако, говорит не столько в
пользу современного познания, сколько в пользу еврейского профетизма,
могущего прозревать сквозь толщу тысячелетий, хотя сам по себе
пророк Исаия остаётся от начала до конца шедевром вдохновенного
творчества.

«Книга пророка Исаии» сообщает о «Видение Исаии, сына Амосова,
которое он видел об Иудее и Иерусалиме, во дни Озии, Иоафама,
Охаза, Езекии, царей Иудейских» (Ис. 1:1). И первым новшеством
в этом «видение», могущим считаться структурной единицей откровения
пророка Исаии, выступает категорический отказ от метода всесожжения,
и в таком плане этот пункт адекватен методологической части современной
теории. Здесь сказалась неслыханная дерзость пророка, ибо всесожжения
были удостоверены Богом в качестве основы всей ритуально-культовой
службы евреев (книга «Левит», главы 1-7). Строгий ритуал всесожжения
является особым и специфическим отличием еврейского богослужения
и состоит из жертвы Господу, о которой Ветхий Завет сказал: «Это
– всесожжение Господу, благоухание приятное, жертва Господу» (Исх.
29:18). Очень сложный процесс освящения Аарона и его сыновей для
священнодействия (Исход, глава 29) завершился всесожжением, которое
поставлено в завет сынам Израиля, ибо это есть знак, что Всевышний
«открывается». Как Тора говорит: «Это – всесожжение постоянное
в роды ваши пред дверями скинии собрания пред Господом, где буду
открываться вам, чтобы говорить с тобою» (Исх. 29:42). Таким образом,
всесожжения ставятся условием явления Бога перед сынами Израиля.

Слова Бога Саваофа, которые пророк Исаия приводит в связи с методом
всесожжения, однако, не имеют такого содержания и больше похожи
на обвинительную речь: «К чему Мне множество жертв ваших? говорит
Господь. Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного
скота; и крови тельцов, и агнцев, и козлов не хочу. Когда вы приходите
являться пред лице Моё, – кто требует от вас, чтобы вы топтали
дворы Мои? Не носите больше даров тщетных; курение отвратительно
для меня; новомесячий и субботы, праздничных собраний не могу
терпеть: беззаконие – и празднования! Новомесячия ваши и праздники
ваши ненавидит душа Моя; они бремя для Меня; Мне тяжело нести
их» (Ис.1:11-14). «Ибо Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения
более, нежели всесожжений» – говорит пророк Осия (Ос.6:6). Пророк
Исаия, как и все, кто принадлежит к профетическому клану в еврейской
истории, отличается необычайным ригоризмом в деле службы Богу,
выставляет себя неутомимым глашатаем Божьих заветов. А потому
столь резкое отрицание одного из элементов Божеской доктрины еврейской
жизни кажется парадоксом, – оно и есть парадокс, но только с рациональной
точки зрения, а в пророческом аспекте пророк Исаия, хоть и дерзновенно,
следует по стопам Бога Саваофа.

Было бы упрощением объяснять поступок пророка Исаии лицемерием,
ханжеством и беззаконием лиц, совершающих всесожжения при несении
священной службы среди сынов Израиля, хотя это обстоятельство
имеет место в качестве формального повода в борьбе со скверной,
регулярно поражающей народ Израиля. Когнитивное проницание пророческого
постижения гораздо глубже и достигает коренных основ еврейского
духовного кодекса. В Моисеевом Десятикологе, – sanctum sanctorum
(святая святых) еврейского мироощущения, – Бог утвердил: «ибо
Я Господь Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину
отцов до третьего и четвёртого рода, ненавидящих Меня» (Исх. 20:5).
А великий пророк Иезекииль заявил: «Вы говорите: «почему же сын
не несёт вины отца своего? Потому что сын поступает законно и
праведно, все уставы Мои соблюдает и исполняет их; он будет жить.
Душа согрешающая, она умрёт; сын не понесёт вины отца и отец не
понесёт вины сына, правда праведного при нём и останется, и беззаконие
беззаконного при нём и останется» (Исх. 18:19-20). И другой великий
пророк Иеремия заявил: «В те дни уже не будут говорить: «отцы
ели кислый виноград, а у детей – оскомина»; Но каждый будет умирать
за своё собственное беззаконие; кто будет есть кислый виноград,
у того на зубах и оскомина будет» (Иер. 31:29-30). Как и в случае
с пророком Исаией, здесь недостаточно найти объяснение через рациональное
чувство, – более всего тут подходит чувство справедливости, –
ибо отмена Божеских постановлений не может быть санкционировано
с чувственной стороны. Видимо, эта способность, как право реформировать
и отлучать высшие указы, входит в состав пророческого дара, и
в данном конкретном случае, пророки установили, что акция всесожжения
и способ отмщения отцам через детей, как методические средства,
изжили себя во времени. Нам не дано знать природу и структуру
этого пророческого права, но его духовные последствия видны в
знаках разума: пророки охраняли еврейскую традицию от диктатуры
старины. Это означает, что закон как форма постановления есть
функция времени и пространства людей; если же закон превращается
в аргумент времени и пространства, то он становится произволом
(именно эта опция наиболее распространена в современных демократиях
демоса под видом власти закона). Таким способом фиксируется методологический
постулат еврейского сионизма – первый структурный элемент воззрения
пророка Исаии.

Издавна еврейский пророк служил образцом великого гражданина своей
страны, но то обстоятельство, что каждый пророк выступает историческим
деятелем и, свидетельствуя посредством методологического постулата
об исторических событиях, не является рядовым летописцем, выпало
из исторического аналитического интереса. Только благодаря недюжинному
дарованию великого русского философа Н.А.Бердяева выявлено, что
историческое качество мышления есть особенность сознания еврейского
пророка. Бердяев излагает: «Идея истории приурочена к тому, что
в грядущем будет какое-то событие, разрешающее историю. Этот характер
построения исторического процесса конструировался впервые в еврейском
сознании; здесь впервые появляется сознание «исторического», и
поэтому философию истории надо искать не в истории «греческой»
философии, а в истории еврейства. Такой философией истории была
книга пророка Даниила; в этой книге чувствуется процесс в человечестве,
как некая драма, которая ведёт к определённой цели. Толкование
Даниилом сна Новохудоносора есть первая в истории человечества
попытка создать схему истории, которая потом повторилась и дальше
развивалась в христианской философии истории. У пророка Иеремии
был тот взгляд на историю, что Бог карает народы. Иеремия любил
Новохудоносора, как Божье орудие. Этот профетизм еврейского сознания,
это обращение к грядущему, конструировало не только философию
истории, оно конструировало «историческое» (1990,с.24)

Пророк Исаия конструирует «историческое» в своих пророчествах
о Вавилоне, о Моаве, о Дамаске, о Египте, о пустыне, об Аравии,
в которых затейливым и образным библейским языком высказываются
два помышления. Первое – это славословие Бога Саваофа, истребляющего
скверну на земле и вещающего: «Я накажу мир за зло, и нечестивых
– за беззакония их, и положу конец высокоумию гордых, и уничижу
надменность притеснителей; Сделаю то, что люди будут дороже чистого
золота, и мужи дороже золота Офирского. Для чего потрясу небо,
и земля сдвинется с места своего от ярости Господа Саваофа, в
день пылающего гнева Его» (Ис. 13:11-13). Так впервые в историю
был введен тезис, что «люди дороже чистого золота» и что вселенский
апокалипсис есть расплата за нравственную нечистоплотность. «Мир
во зле лежит», – эту максиму Нового Завета Ветхий Завет познал
на тысячу лет раньше, но в отличие от христианского верования
он конкретно указал выход из этого катаклизма тут, на земле –
Сион. В присущей для библейского стихосложения иносказательной
манере пророк Исаия возвещает: «В то время будет принесен дар
Господу Саваофу от народа крепкого и бодрого, от народа страшного
от начала и доныне, от народа рослого и всё попирающего, которого
землю разрезают реки, – к месту имени Господа Саваофа, на гору
Сион». А с присущей себе чёткостью пророк говорит: «Посему так
говорит Господь Бог: вот, Я полагаю в основание на Сионе камень,
камень испытанный, краеугольный, драгоценный, крепко утверждённый:
верующий в него не постыдится» (Ис. 18:7; 28:16). Итак, еврейское
«историческое» и еврейский сионизм есть разные побеги одного корня,
если не разные грани одного многогранника.

Второе помышление пророка касается того, «что в грядущем будет
какое-то событие, разрешающее историю», а именно: соединение народов.
Такова воля Бога Саваофа: «Пусть все народы соберутся вместе,
и совокупятся племена» и «Народ будет жить на Сионе в Иерусалиме»
(Ис.43:9; 30:19). Грядущее историческое соединение народов, стало
быть, оплодотворено Сионом, осуществляется в Сионе и живёт через
Сион; Саваоф объясняет Сиону: «Вот ты призовёшь народ, которого
ты не знал, и народы, которые тебя не знали, поспешат к тебе ради
Господа, Бога твоего, и ради святого Израилева, ибо Он прославит
тебя», а пророк Исаия удостоверяет: «Таково определение, постановленное
о всей земле и вот рука, простёртая на все народы». Господь Саваоф
заповедует: «дом Мой назовётся домом молитвы для всех народов»
(Ис.55:5; 14:26; 56:7). Исаия разъясняет и дополняет: «Высок Господь,
живущий в вышних; Он полнит Сион судом и правдою. И настанут безопасные
времена твои, изобилие спасения, мудрости и ведения; страх Господень
будет сокровищем твоим» и указывает на то, что должно быть пропуском
в Сион, и на того, кто будет допущен в Сион: «Тот, кто ходит в
правде и говорит истину; кто презирает корысть от притеснения,
удерживает руки свои от взяток, затыкает глаза свои, чтобы не
видеть зла» (Ис.33:5-6; 33:15). Таким образом, грядущему воссоединению
в Сионе подлежит далеко не вся коллективная масса народов, а только
избранные, только те, что прошли чистилище Бога Саваофа: духовно
отточенные и нравственно безукоризненные. Этим обязательным условием
еврейский сионизм качественно отличается от других иллюзий, мечтаний
и чаяний о светлом будущем, которые никогда не покидали человечество,
а еврейская (пророческая) специфика этого будущего состоит в том,
что его предпосылки необходимо заложены в настоящем: в человеческой
душе и Боге. В таком виде еврейские пророки утверждают сионизм
не только для сынов Израиля, но и для всех народов мира.

Пророк Исаия звучно излагает формулу еврейского сионизма: «И будут
в последние дни, гора дома Господня будет поставлена во главу
гор, и возвысится над холмами, и потекут к ней все народы. И пойдут
многие народы и скажут: придите, и взойдём на гору Господню, в
дом Бога Иаковлева, а научит Он нас Своим путём; и будем ходить
по стезям Его. Ибо от Сиона выйдет закон, и слово Господне – из
Иерусалима. И будет Он судить народы, и обличит многие племена;
и перекуют мечи свои на орала, и копья свои – на серпы; не поднимет
народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Ис.2:2-4).
Пророк Михей дополнил формулировку Исаии словами: «Но каждый будет
сидеть под своею виноградною лозою и под своею смоковницею, и
никто не будет устрашать их, ибо уста Господа Саваофа изрекли
это. Ибо все народы ходят каждый во имя своего бога; а мы будем
ходить во имя Господа Бога нашего во веки веков» (Мих. 4:4-5).
В итоге выкристаллизовалось целостное, с самозначимом содержательным
смыслом, духовное уложение, которое можно назвать хартией сионизма
(Исторический курьёз: 30-я сессия Генеральной Ассамблеи ООН (ноябрь
1975 года) квалифицировала сионизм как форму расизма и расовой
дискриминации, тогда как у входа в здание ООН была сооружена скульптурная
композиция «Перекуём мечи на орала» советского скульптура Е.В.Вучетича).

Хартия сионизма, взятая в качестве основополагающей величины,
чётко разграничивает диагностические параметры еврейского (библейского)
сионизма и европейского (традиционного) сионизма в их принципиальной
несовместимости: еврейский сионизм основывается на избранном духовном
кодексе, то есть на константах индивидуального качества, а европейский
сионизм базируется на избранном народе, то есть явлении коллективного
качества. Впервые в истории пророк Исаия нарисовал картину вселенского
Всеединства, явленного на горе Сион: «И сделает Господь Саваоф
на горе сей для всех народов трапезу из тучных яств, трапезу из
чистых вин, из тука костей и самых чистых вин; И уничтожит на
горе сей покрывало, покрывающее все народы, покрывало, лежащее
на всех племенах. Поглощена будет смерть навеки, и отрёт Господь
Бог слёзы со всех лиц, и снимет поношение с народа Своего по всей
земле; ибо так говорил Господь» (Ис. 25:6-8). Не следует сомневаться,
что своё знаменитое «во едино», Иисус Христос почерпнул из пророческого
кладезя еврейского духа. Итак, хартия сионизма есть второй структурный
элемент воззрения пророка Исаии. Совместно с первым элементом
(методологическим постулатом) хартия слагает теоретическую часть
этого воззрения, если рассматривать духовное творчество с позиции
современного наукознания. При этом Исаия по-философски чутко ощущал
разницу между духовным и коллективным (народным) содержаниями,
именно то, что составляет принципиальную суть отличия еврейского
сионизма от европейской вариации. Пророк Исаия в своём стиле,
иносказательно, показал это философское понимание: «…Всякая плоть
– трава, и вся красота её, как цвет полевой. Засыхает трава, увядает
цвет, когда дунет на него дуновение Господа: так и народ-трава.
Трава засыхает, цвет увядает, а слово Бога нашего пребудет вечно»
(Ис.40:6-8). Итак, здесь выставлена стержневая максима: соотношение
коллективного (народа – травы) и «дуновение» личности (Господа),
и в силу этого обстоятельства страстные проповеди Исаии приобретают
контуры осмысленного знания и воззвание воплощается в учение.

Вторая часть воззвания пророка Исаии должна называться, в соответствии
с современной классификацией, онтологической, ибо в ней пророк
ведёт речь о своём собственном народе, сынах Израиля, и показывает
как Бог «…снимет поношение с народа Своего по всей земле». Другими
словами, раскрывается тематическая определённость самого воззвания,
и Исаия повествует о роли еврейского народа в доктрине сионистского
Всеединства человечества.

Исаия рассказывает, что в год смерти царя Озии он был подвергнут
очищению и предстал перед Господом Саваофом: «И услышал я голос
Господа, говорящего: кого Мне послать? и кто пойдёт для Нас? И
я сказал: вот я, пошли меня. И сказал Он: пойди и скажи этому
народу: слухом услышите, и не уразумеете; и очами смотреть будете,
и не увидите. Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом
слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами,
и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтоб Я исцелил их» (Ис.
6:8-10). Следовательно, Исаия был посвящён в сан пророка, посредника
между Богом и народом, и другими глазами посмотрел на народное
бытие, и увидел зрелище поголовного ниспадения нравов сынов Израиля,
кощунственно пренебрегающих велениями Бога, за что, естественно,
навлекли на себя гнев и ярость Господа Саваофа. Исаия повествует:
«Но народ не обращается к Биющему его, и к Господу Саваофу не
прибегает. И отсечёт Господь у Израиля голову и хвост, пальму
и трость, в один день: Старец и знатный – это голова; а пророк
– лжеучитель есть хвост. И вожди сего народа введут его в заблуждение,
и водимые ими погибнут. Поэтому о юношах его не порадуется Господь,
и сирот его и вдов его не помилует: ибо все они лицемеры и злодеи,
и уста всех говорят нечестиво. При всём этом не отвратится гнев
Его, и рука Его ещё простёрта. Ибо беззаконие, как огонь, разгорелось,
пожирает терновник и колючий кустарник, и пылает в чащах леса,
и поднимаются столбы дыма. Ярость Господа Саваофа опалит землю,
и народ сделается как бы пищею огня; не пощадит человек брата
своего» (Ис. 9:13-19).

Неутомимая и неукротимая деятельность пророков по обличению и
искоренению язв и грехов сынов Израиля не удивительна, хоть и
восхитительна, ибо сохранение духовного здоровья еврейского народа
есть прямая и святая обязанность института пророков. Удивительно
другое: обвинению в богоотступничестве подлежат не отдельные персоны
и сыны Израиля, но весь народ в коллективной общности, а предосудительные
действия лидеров и начальников народа, также подвергающиеся осуждению
со стороны пророков, выглядят, в конечном счёте, вторичным и производным
явлением. Пророк Исаия, называя сынов Израиля «Моим виноградником»,
пребывает в недоумении: «И ныне, жители Иерусалима и мужи Иуды,
рассудите Меня с виноградником Моим. Что надлежало бы сделать
для виноградника Моего, чего Я не сделал ему? почему, когда Я
ожидал, что он принесёт добрые грозды, он принёс дикие ягоды?
Итак Я скажу вам, что сделаю с виноградником Моим: отниму у него
ограду, и будет он опустошаем; разрушу стены его, и будет попираем.
И оставлю его в запустении; не будут ни обрезывать, ни вскапывать
его; и зарастет он тернами и волчцами, и повелю облакам не проливать
на него дождя. Виноградник Господа Саваофа есть дом Израилев,
и мужи Иуды – любимое насаждение Его. И ждал Он правосудия, но
вот – кровопролитие; ждал правды, и вот – вопль» (Ис. 5:3-7).

Нечестивость еврейского народа огромна и огромно наказание за
богоотступничество, – сегодня это наказание кажется чрезмерно
жестоким и неоправданно большим. Но в библейские времена степень
наказания соответствовала размеру пре-ступления; сыны Израиля
поклялись в верности Богу, но раз от разу изменяли своей клятве,
что было в глазах Бога наивысшим пре-ступлением, а потому «народ
сделался как бы пищей огня». Исаия пророчествует: «Сион спасётся
правосудием и обратившиеся сыны его – правдою. Всем же отступникам
и грешникам – погибель, и оставившие Господа истребятся. Они будут
постыжены за дубравы, которые столь вожделенны для вас и посрамлены
за сады, которые вы избрали себе. Ибо вы будете как дуб, которого
лист опал. И как сад, в котором нет воды. И сильный будет отрепьем,
и дело его – искрою; и будут гореть вместе, – и никто не потушит»
(Ис. 1:27-31).

Здесь видится некоторое противоречие: на фоне коллективной вины
народа пророк заявляет, что некоторая часть его спасётся «правосудием»
и «правдою». Следовательно, не весь народ подвержен богопротивным
буйствам, и, стало быть, не весь народ находится под угрозой истребления,
– праведная часть народа Израиля называется Сионом. Этой дифференциации
народа Израиля пророк Исаия придаёт большое значение и его воззвание
отчётливо распадается на две секции: с одной стороны, лавина порицания,
а с другой стороны, похвальный фимиам в честь сынов Израиля. С
одной стороны, Исаия провозглашает: «Горе тем, которые влекут
на себя беззаконие вервями суетности и грех – как бы ремнями колесничными;
Которые говорят: «Пусть Он поспешит и ускорит дело Своё, чтобы
мы видели, и пусть приблизится и придёт в исполнение совет святого
Израилева, чтобы мы узнали»! Горе тем, которые зло называют добром,
и добро злом, тьму почитают светом, и свет тьмою, горькое почитают
сладким. И сладкое горьким! Горе тем, которые храбры пить вино
и сильны приготовлять крепкий напиток, Которые за подарки оправдывают
виновного и правых лишают законного! За то, как огонь съедает
солому, и пламя истребляет сено, так истлеет корень их, и цвет
их разнесётся, как прах; потому что они отвергли закон Господа
Саваофа и презрели слово Святого Израилева». А с другой стороны
слышится нечто обратно противоположное: «И будет в тот день: остаток
Израиля и спасшиеся из дома Иакова не будут более полагаться на
того кто поразил их; но возложат упование на Господа, Святого
Израилева, чистосердечно. Остаток обратится, остаток Иакова –
к Богу сильному. Ибо, хотя бы народа у тебя, Израиль, было столько,
сколько песку морского, только остаток его обратится; истребление
определено изобилующею правдою» (Ис. 5:18-24; 10:20-22). Исаия
продолжает: «И произойдёт отрасль от корня Иесеева, и ветвь произрастет
от корня его; И почиет на Нём Дух Господень, дух премудрости и
разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; И страхом
Господним исполнится, и будут судить не по взгляду очей Своих,
и не по слуху ушей Своих решать дела. Он будет судить бедных по
правде, и дела страдальцев земли решать по истине; и жезлом уст
своих поразит землю, и духом уст Своих убьет нечестивого» (Ис.
11:1-4).

«Остаток Израиля» есть самая радикальная новация в воззвании пророка
Исаии, о которой ничего не известно в иудаистике, и которая опосредует
в понятие часть того еврейского населения, что беспрекословно
избирает Бога своим путеводителем по жизни. Пророк Исаия говорит:
«И скажешь в тот день: славлю Тебя, Господи; Ты гневался на меня,
но отвратил гнев Твой и утешил меня. Вот, Бог – спасение моё:
уповаю на Него, и не боюсь; ибо Господь – сила моя, и пение моё
– Господь; и Он был мне во спасение» (Ис. 12:1-2). Это славословие
Бога коренным образом отличается от традиционных льстивых мадригалов
и апокрифов, ибо относится к Богу, отметившему остаток Израиля,
тогда, как известно, что всему народу евреев было присвоено имя
«Израиль», означающее «боровшийся с Богом» (Быт.32:28). (Однако
клерикальное большинство религиозного сословия Израиля или так
называемые мудрецы Талмуда, в силу политических причин, о которых
будет идти речь в дальнейшем, не удовлетворяются таким положением
Торы. Так в недельном чтении Торы израильской газеты «Миг» (№335
от 17.05.2007г.) раввин Лев Натансон изложил нечто оригинальное:
«И действительно, само слово Израиль (на иврите – Исраэль) – это
акроним (то есть слово, сформированное из первых букв словосочетания,
которое оно заменяет) словосочетания «йеш шишим рибо отийот летора»
(что в переводе с иврита означает – «в Торе насчитывается 600
тысяч букв»)»). Бог Саваоф провозгласил: «Ибо из Иерусалима произойдёт
остаток, и спасённое – от горы Сион» (Ис. 37:32).

«Остаток Израиля» представляет собой, таким образом, изумительно
смелый пассаж реформаторской мысли, и отсюда исходят настоящие
зародыши и эмбрионы морали и нравственности в качестве регуляторов
и генераторов подлинного духовного поведения людей в человеческом
Всеединстве. Выделяя «остаток Израиля» из совокупности сынов Израиля,
пророк Исаия также реформирует смысл названия «еврей». В понимании
великого пророка еврей не просто представитель некоей национальности
или носитель определённой религии, – это уже понятие духовной
категории, и только в подобном виде еврей может быть причислен
или ассоциирован с Сионом, – таков глубинный смысл еврейского
(библейского) сионизма. Не новость, что фигура еврея всегда вызывала
удивление у людей, умеющих мыслить и наблюдать более менее беспристрастно,
– к примеру, немецкий теолог ХХ века Франц Розенцвейг, которого
цитирует Жерар Кан в своей блистательной монографии, написал:
«…еврейство – это «вовсе не нечто, ...не некий объект среди других,
не просто одна жизненная сфера из множества, к чему его хотело
бы свести культурное благоденствие века эмансипации – это нечто
в человеке, нечто особенное, что делает его евреем, что-то невыразимо
малое и все же неизмеримо большое, что-то непостижимо таинственное
и все-таки проглядывающее в каждом жесте и в каждом слове, нечто
совершенно незаметное, что, однако, заметнее всего. Еврейское
начало, о котором я веду речь, не есть «литература», некое книжное
знание. Это не опишешь в книгах. Это не вычитаешь из книг. Это
даже нельзя – да простят меня все современные умы -»пережить».
В лучшем случае, это надо прожить. А может быть, и ни то, ни другое.
Это просто есть».

В этом отношении нельзя пройти мимо заявления Альберта Эйнштейна,
лучезарного еврейского ума, которому человечество присвоило звание
гения №1 ХХ века, и который поставил прямой вопрос: «Что же такое
евреи?» (статья «Почему ненавидят евреев?», 1938г.). Ответ А.Эйнштейна
привлекателен именно в силу того, что в его глубокомысленном суждении
несложно увидеть преемственные духовные связи и корни с сионистским
ядром пульсирующих разумом и эмоциями проповедей древнего пророка.
А.Эйнштейн излагает: «То, что объединяет евреев в течение тысяч
лет и что объединяет их сегодня, – это, прежде всего, демократические
идеалы социальной справедливости в сочетании с идеалом взаимопомощи
и терпимости ко всем людям…Уникальные достижения евреев в области
филантропии проистекают из того же источника. Второй характерной
чертой еврейской традиции является высочайшее уважение ко всем
формам интеллектуальной деятельности и духовных устремлений. Я
уверен, что это огромное уважение к интеллектуальной деятельности
одно ответственно за вклад евреев в прогресс знания в самом широком
смысле этого слова. При их относительно небольшом числе и при
столь значительных внешних препятствиях, постоянно устраиваемых
на их пути со всех сторон, размер этого вклада заслуживает восхищения
всех честных людей». А.Эйнштейн дал рационально свёрнутую первооснову
мысли, какая в виде библейских метафор, аллегорий, иносказаний,
притч преподносится древнееврейскими пророками в смысле библейского
(еврейского) сионизма: мысль о силе Бога как личности Саваофа,
жертвующего своим духом для облагодетельствования коллектива –
народа. Эйнштейн указал: «Силы, дремлющие в индивидууме, мобилизуются,
и сам индивидуум побуждается к самопожертвованию духом, который
живёт в группе».

Исаия проповедует: «И будет в тот день: Господь снова прострёт
руку свою, чтобы возвратить Себе остаток народа Своего, какой
останется у Ассура, и в Египте, и в Патросе, и у Хуса, и у Елама,
и в Сеннаане, и в Емаре, и на островах моря. И поднимет знамя
язычникам, и соберёт изгнанников Израиля и рассеянных Иудеев созовёт
от четырёх концов земли» (Ис.11:11-12). Звучащий здесь мотив объединения
еврейского рассеянного народа – основополагающий тезис традиционного
сионизма и мольба еврейской жизни, – такова, к примеру, талмудистская
форма (бенедикция) молитвы Амида: «Собери нас вместе с четырёх
концов земли в страну нашу», – имеет в пророческой вариации, однако,
собственное основание, о чём будет сказано далее, но тут важно,
что впервые была высказана в целостном виде генеральная идея сионизма,
неизменная во всех модификациях: Сион как национальный дом Израиля.
Итак, «остаток Израиля», взятый в качестве краеугольного камня
национального дома евреев, есть третий структурный элемент воззрения
пророка Исаии.

В смелых пророчествах Исаии еврейское участие во вселенском Всеединстве,
определённое духом сионизма, не ограничивается пассивным символом
или штатной этикеткой, – «остаток Израиля» предназначено несёт
в себе образец, а точнее, динамический принцип, некоего нового,
невиданного и неслыханного, будущего мира, о котором образно мечтает
пророк Исаия: «Тогда волк будет жить вместе с ягнёнком, и барс
будет лежать вместе с козлёнком; и телёнок, и молодой лев, и вол
будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись
с медведицею и детёныши их будут лежать вместе; и лев, как вол,
будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и
дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и
вреда на всей святой горе Моей: ибо земля будет наполнена ведением
Господа как воды наполняют море» (Ис. 11:6-9).В этом фантастическом
видении будущего мира метафорически отражено самая актуальное
пожелание – «не будут делать зла и вреда», и вместилищем этой
райской мечты предусматривается не потусторонняя небесная обитель,
а реальная гора Сион – символ еврейского наличия, и, стало быть,
«остатку Израиля» предназначена первопричинная, ведущая роль.
Само собой возникает вопрошание, которое до настоящего времени
имеет значение рокового, «проклятого» вопроса: на основании чего
в деле человеческого Всеединства Бог вручил руководящий руль еврейскому
народу, сделав евреев избранниками Божьими? Но во времена пророков
такого вопроса не стояло, – эта искусственная противоборствующая
тенденция возникла тогда, когда политика внедрилась в духовную
сферу или для достижения политических целей применялись духовные
средства, – в этом было повинно христианство после Никейских соборов.
Во времена пророков было неоспоримо и очевидно, что благочестивые
обладатели истинной добродетели всегда находили предпочтение у
Бога, а о народах (коллективных величинах) речь не шла, ибо они
определялись сквозь призму благочестия (или неблагочестия) своих
членов. Еврейские пророки, не колеблясь, проводили духовную дезинфекцию
еврейской среды, бережно выделяя «остаток Израиля» как сердцевину
Сиона, имея в виду благополучие всего мира.

В Новое время, время христианского антисемитизма, проблему избранничества
евреев по следам библейских пророков рассмотрел del gran Ebreo
(великий еврей) Барух Спиноза. Он заключил: «Таким образом, легко
убедиться, что если пророки и предсказывали им (израильтянам –
Г.Г.) о новом и вечном завете познания любви и милости Божией,
то это обещается только благочестивым, ибо в той же главе Иезекииля,
которую мы только что цитировали, ясно говорится, что Бог отделит
от них мятежников и отступников, а у Софонии (3:12-13), – что
Бог извергнет гордых из среды и оставит бедных; а так как это
избрание касается истинной добродетели, то не следует полагать,
что оно было обещано благочестивым только из иудеев, устраняя
прочих, но непременно нужно думать, что языческие истинные пророки
(которых, как мы показали, имели все нации) также обещали это
избрание верным из своего народа и утешали их им». Спиноза резюмировал:
«Поэтому в настоящее время у иудеев нет ровно ничего, что они
могли бы приписать себе как преимущество перед всеми нациями».
Барух Спиноза, великий мастер рационального анализа, обратил вдохновенную
пророческую проблему, которая у пророков не имела вопроса, в логически
умозрительную форму, и его мысль звучала следующим образом: «наконец,
мы хотели показать, что евреи отличались от других народов не
знанием и не благочестием, но чем-то совсем другим, или (выражаясь
языком Писания, по понятию их) евреи были избраны Богом из остальных
народов не для истинной жизни и возвышенных умозрений, хотя и
об этом им часто напоминалось, но совершенно для другого дела».
В итоговом заключении Спиноза раскрыл это «другое дело» в своей
стилистике определённо и отчётливо: «Наконец, если бы кто захотел
защищать положение, что иудеи вследствие той или другой причины
были избраны Богом навеки, то я не буду ему противоречить, если
только он утверждает, что это избрание – временное ли или вечное
– насколько оно принадлежит только иудеям, касается лишь государства
и телесных удобств (так как только это может отличать одну нацию
от другой); но в отношении разума и истинной добродетели ни одна
нация от другой не отличается, и, стало быть, в отношении к этим
вещам ни одна предпочтительно перед другой не избирается Богом»
(1998,с.с.55-56,56,46,57).

Первый глава государства Израиль Давид Бен-Гурион назвал Б.Спинозу
«первым сионистом в последние три столетия». Но Бен-Гурион ошибся,
ибо Спиноза был последним сионистом, приверженцем еврейского сионизма
пророков. Спиноза считает, что еврейский народ был избран Богом
и предназначался в истории только для «государства и телесных
удобств», в другом месте он назвал «общество и счастье», а ещё:
«спокойной жизни при физическом здоровье». Он пишет, «что избрание
иудеев касалось не иного чего, как временного телесного счастья
и свободы, другими словами – царства, способа и средств, которыми
они достигали его, а следовательно, и законов, поскольку они были
необходимы для утверждения того отдельного царства, и, наконец,
способа, которым они были открыты; в остальном же и в том, что
составляет истинное счастье человека, они были равны с прочими
народами», а в преамбуле к этому суждению философ указывает: «и
мы не видим, чтобы Бог обещал патриархам или их преемникам что-нибудь
иное, кроме этого; в законе даже ничего иного не обещается за
повиновение, кроме настоящего благополучия государства и прочих
удобств в этой жизни, и, наоборот, – за непокорство и нарушение
завета обещается гибель государства и величайшие невзгоды» (1998,с.с.50,48).

Итак, рациональный перевод Спинозы экстатических вдохновений и
откровений пророков сводится к тому, что еврейской этической общности
присуща особая организация коллективного общежития или государственного
устройства своего племени. В это онтологическое умение еврейские
пророки изо всех своих немалых сил вкладывают духовное содержание,
черпаемое в постановлениях Бога Саваофа. Пророк Исаия подвергает
строгой селекции еврейскую массу на предмет определения добродетельного
«остатка Израиля», которым наполняется Сион в качестве магнита
для всех народов и модели единения. И Спиноза представляет рациональную
редакцию пророческой установки: «Итак, коль скоро справедливо,
что Бог ко всем одинаково благосклонен, милосерд и пр. и обязанность
пророка заключалась не столько в научении законам, свойственным
отечеству, сколько в научении истинной добродетели и в напоминании
о ней людям, то несомненно, что все нации имели пророков и что
пророческий дар был свойственен не только иудеям». Но при этом
обязательна коннотация, «…что законы Ветхого завета были открыты
и предписаны только иудеям; ибо сколь скоро Бог избрал только
их для составления отдельного общества и государства, то они неизбежно
должны были иметь и законы отдельные» (1998,с.с.51,49). Это означает,
что в сионской федерации для каждого члена гарантируется правовая
автономия как реальная форма существования на единой духовной
(Божеской) платформе с общим субстратом, вмещающим в себя Божеское
Слово в еврейском (сионском) выражении.

С этого пункта откровения пророка Исаии приобретают аромат рационального
исследования: в проповедях Исаии появляется дух вопросов и ответов
(причин и следствий). Ощущается, как Исаия интуитивно подбирается
под решение вопроса, хотя сам вопрос не ставится: почему Сион
стал иудейским, почему в пророческом сионизме столь большую роль
играет «остаток Израиля», а об остатках других народов не говорится,
и, главное, почему «Сион как национальный дом евреев» стал генеральной
идеей сионизма?

Пророк Исаия, взывая к народу Израиля, произносит: «Слушайте это,
дом Иакова, называющиеся именем Израиля и происшедшие от источника
Иудина, клянущиеся именем Господа и исповедующие Бога Израилева,
хотя не по истине и не по правде. Ибо они называют себя происходящими
от святого города, и опираются на Бога Израилева; Господь Саваоф
– имя ему». Тем самым пророк напоминает ему, что в некоторое время
он назвался именем Израиля, произошёл от источника Иуды, и исповедует
Бога не по принуждению, не насильно, а добровольно обратил Бога
к себе на помощь, ради собственного спасения. Самое главное, что
он поверил Богу «не по истине и не по правде», а Ему Самому, поставив
избранного Бога выше истины и правды, а точнее, приняв за истину
и правду то, что «Господь Саваоф – имя Ему». Исаия повествует
об Израиле: «Так говорит Господь: во время благоприятное Я услышал
Тебя, и в день спасения помог Тебе; и Я буду охранять Тебя, и
сделаю Тебя заветом народа, чтобы восстановить наследникам наследия
опустошённые» (Ис.48:1-2; 49:8).

Итак, не Бог избрал народ Израиля для особой миссии в мире, а
народ Израиля, а точнее, его патриархи, избрали бога для своего
сохранения, – следовательно, Израиль – не богоизбранный, а богоизбравший
народ. Наследник пророческой мудрости Барух Спиноза единственный
в философском мире воспринял к действию эту гениальную заповедь,
что отметил израильский журналист Александр Гордон: «Он перевернул
библейскую доктрину избранного народа в концепцию народа, избравшего
Бога» (еженедельник «Окна» от 24.08.2006, Тель-Авив). Но с существенным
дополнением: доктрина избранного народа не является библейской,
а появилась много позже в силу особых политических обстоятельств,
о чём речь пойдёт далее. Трактовка пророков в этом вопросе была
совершенно иная, и это постижение воссоздал и расширил Б.Спиноза.
Пророк Исаия на своём наречии глаголет, что, обрадованный таким
эпохальным поступком сынов Израиля, Бог взял этот народ под свою
духовную опеку, и Исаия передаёт слова Бога: «И Я вложу слова
Мои в уста твои, и тению руки Моей покрою тебя, чтоб устроить
небеса и утвердить землю и сказать Сиону: «ты народ Мой» (Ис.
51:16). Судьбоносная и потрясающая суть заключалась в том, что
данное «избрание Иуды» оказалось необходимым не только евреям,
но и самому Богу Саваофу, ибо в лице иудейского народа Он заимел
аппарат для демонстрации Своего могущества и рупор для провозглашения
Своей мудрости, – Бог Саваоф провозгласил: «Ты раб Мой, Израиль,
в Тебе Я прославлюсь» (Ис.49:3). Если «избрание Иуды», то есть
добровольное склонение «источника Иудиного» к Богу Саваофу, было
вызвано нуждами израильского народа, то для Бога Саваофа еврейское
сообщество необходимо для показа высшего благочестия в делах житейских
(«закон» и «суд») всех народов, – как сообщает пророк Исаия: «Так,
Господь утешит Сион, утешит все развалины его, и сделает пустыни
его, как рай, и степь его, как сад Господа; радость и веселие
будет в нём, славословие и песнопение. Послушайте Меня, народ
Мой, и племя Моё, приклоните ухо ко Мне! ибо от Меня произойдёт
закон и суд Мой поставлю во свет для народов» (Ис.51:3-4).

Пророк Исаия обращает внимание на особое обстоятельство: в силу
не столько потребностей самовыражения, сколько надобности в модели
праведного миропорядка, Бог Саваоф заботится о евреях, невзирая
на богоборческие тенденции, весьма живучие среди сынов Израиля.
Исаия как бы подчёркивает этот, казалось, парадоксальный момент,
упирая на мотивацию Бога: «Я, Я Сам изглаживаю преступления твои
ради Себя Самого, и грехов твоих не помяну»; «Изглажу беззакония
твои, как туман, и грехи твои, как облако; обратитесь ко Мне,
ибо Я искупил тебя». Как и положено властителю истины, Бог откровенен
в своих намерениях, и, излагая выступление Саваофа перед домом
Иакова, пророк Исаия не может скрыть своего восхищения открытостью
Бога: «ибо Я знал, что ты поступишь вероломно, и от самого чрева
матерного ты прозван отступником. Ради имени Моего отлагал гнев
Мой, и ради славы Моей удерживал Себя от истребления тебя. Вот,
Я расплавил тебя, но не как серебро; испытал тебя в горниле страдания.
Ради Себя, ради Себя Самого делаю это, – ибо какое было бы нарекание
на имя Моё! Славы Моей не дам никому. Послушай Меня, Иаков и Израиль,
признанный Мой: Я тот же, Я первый и Я последний» (Ис. 43:25;
44:22; 48:8-12).

«В тот день Господь Саваоф будет великолепным венцем и славною
диадемою для остатка народа Своего», – говорит Исаия (Ис. 28:5)
об акте завета между Богом и народом Израиля («остатком Израиля»),
ставшим результатом слияния воедино «избрания Иуды», то есть выбор
Бога народом, и избрания Бога, то есть выбор народа Богом, из
которого явился целостный монолит – образ Сиона. Итак, «избрание
Иуды» есть четвёртый структурный элемент воззрения пророка Исаии.
Следует ещё раз повторить, что образ Сиона поставлен в эпицентр
еврейского (библейского или пророческого) сионизма как внутренняя
слагающая учения пророка Исаии, которое, в свою очередь, составляется
из четырёх структурных элементов: методологического постулата,
хартии сионизма, «остатка Израиля» и «избрание Иуды».. Добавить
к этому положению следует то, что лингвистическая семантика воззвания
пророка Исаии, общая в Книге Пророков, отнюдь не исчерпывается
порицанием негативной стороны еврейского бытия. Ещё более ярко
в тексте воззвания явлен противоположный гностический жанр: восхваление
Бога Саваофа. Каждое выступление соавторов в Книге Пророков есть
не менее, как восторженный и неумеренный панегирик в честь Бога.
Эминентное (превосходительное) творчество пророков сплошь и рядом
демонстрирует перлы высочайшей патетики, – к примеру, вещание
пророка Исаии: «И вот, завет Мой с ними, говорит Господь: Дух
Мой, который на тебе, и слова Мои, которые Я вложил в уста твои,
не отступят от уст твоих и от уст потомков потомства твоего, говорит
Господь, отныне и до века» (Ис.59:21). (Словоформа «отныне и до
века» показывает, что пророкам была известна «вечность» в форме
категории духовного порядка).

Здесь важно уяснить, что в отвлечённом пророческом воображении
Бог воспринимается как единственная и неповторимая личность («Я
первый и Я последний»). Итак, в чисто философском разрезе воззрение
пророка Исаии или еврейский сионизм состоит из двух противополагаемых
сторон: порицание коллектива и культ личности; и в таком ракурсе
учение Исаии относится к разряду индивидуалистских воззрений.
А основное последствие из учения пророка Исаии гласит, что генеральная
идея о Сионе, как национальном доме (или этническом очаге) евреев,
не только не противоречит общему смыслу вселенского Всеединства,
но и выступает его непременным условием. Особую значимость это
последствие приобретает в историческом контексте, ибо означает,
что историческая судьба евреев неразрывно связана с общемировой
историей. Тогда как академическая историография после утраты евреями
своей государственности не усматривает еврейского участия в мировом
историческом процессе, и утверждает, что рассеяние (галут) отбросило
евреев на обочину исторической трассы. Сокрушительным ударом по
историческому официозу стало появление новой исторической методологии
Н.А.Бердяева, а воззрение сионизма, в любом его виде, мощным его
подтверждением.

(Продолжение следует)