Рейтинг публикаций

Когда я говорю, что намерение является связью человека с миром, я имею в виду то, что такие феномены, как мир и человек, появляются из этой связи, как два конца одной палки.

Слава нужна лишь затем, чтобы однажды можно было махнуть на нее рукой. Когда кто-то думает о том, как бы остаться в памяти потомков, он, на самом деле, думает о другом – о моменте, когда потомкам можно будет сказать: «Катитесь к черту!»

Всё, что в музыкальной сфере может быть определено как нойз, обнаруживает глобальное несоответствие классическим музыкальным традициям. Применительно к музыкальному авангарду классические традиции оказываются лишь частными случаями проявления музыкальных возможностей, чьё присутствие не является обязательным, а в свете напряжённых отношений между традиционализмом и модернизмом – и не желательным.

“В каждом из нас Бог”, – как бы говорит Павел, – “но, как вы будете с этим жить, решать не религиозной институции исторических апостолов, а исключительно вам самим”.

Ужасно как раз наше двухсотпроцентное внимание к проявленному и полное невнимание к непроявленному, к великой Целости. Это забвение Истока сокрушительно действует на всю психоритмику нашей жизни.

...главное правило новой правильности – отсутствие правил. Достигать этого неправильного недостатка мы собираемся посредством процедуры деканонизации. Мы здесь не придумываем ничего нового. И докажем дальше, что деканонизация уже существует внутри наших чувств и практических действий. В России сомнения относительно настоящей правильности начались «Философскими письмами» П. Я. Чаадаева. И вот по причине обычной правильности тех времен, со слов А. А. Лебедева, «Все его мысли наперед были высочайше объявлены недействительными»[iv]. С чем, заметим попутно, мы решительно солидарны.

В те исторические мгновения, когда разрушался земной Иерушалаим, над бесконечностью небытия взошёл Иерушалаим небесный и исчезнувший земной освятил.

Почему же искусство преуспевает там, где знание терпит поражение, спрашивает Бланшо. И отвечает: «Потому что оно недостаточно подлинно, чтобы быть выходом, и слишком нереально, чтобы стать препятствием». Но как же проникнуть в эти темные области осознания? Как рассказать об этом своем и только своем, «геологическом» опыте? Кафка нашел свой ответ.

...античный человек оказался в ситуации потерянных связей и стремления вернуться в райство родового, в миргород, мирный уголок Гоголя, где светит старый свет, где тыква выглядит как тыква и остается таковой, но метла времени вымела человека наружу, в незнакомый чуждый мир, дверь от рая заперла, ключ спрятала, в результате пространство жизни превратилось в заколдованное место, где все является не тем, чем выглядит.

Одолевая двойственность бытия: добро и зло, рождение и смерть, рабби Акива познал смерть-рождение и взошёл к Славе Господней.

О Шимшоне сказано, что судил он Израиль, но уж очень этот герой одинокий — странный судья, о себе пекущийся, врагов на землю свою навлекающий, судья, которого соплеменники хотят выдать врагам.

До сего времени не найдено объяснение неэффективности ненасильственных методов борьбы народов как против угнетателей, так и за свои права на лучшую жизнь. Вместе с тем за всё время существования цивилизации не было периода без войн и кровавых конфликтов, а внутри государств свирепствовали и свирепствуют силовые органы разного типа, стремящиеся жестоко подавлять любое выступление против господствующего слоя. Откуда же проистекает неискоренимость насилия?