Комментарий | 0

Приминая пальцами пепел в фарфоровом блюдце

 
 
Игорь Трофимов
 
 
 
 
 
СИЖУ В МОСКВЕ, ПРИЖАВШИСЬ К ПАРАПЕТУ
 
сижу в Москве, прижавшись к парапету
сижу на трёх вокзалах – шпарит лето
и фиг меня отсюда оторвёшь
 
 
 
 
МНЕ ЭТОТ ВОЗДУХ, ЧТО ПО ЛУЖЕ НАД АСФАЛЬТОМ
 
мне этот воздух, что по луже над асфальтом
напоминает банный день, когда отец
несёт завёрнутого в полотенце к одеялу...
порт Толбот, тащат к пристани, четверг...
 
 
 
 
СИДИМ С ХРОМОЙ СОБАКОЙ У ЛА СКАЛА
 
сидим с хромой собакой у Ла Скала
грызём сухарики и слушаем устало
как кто-то с кем-то что-то там поёт
 
 
 
 
НА ВЕРХНЕЙ ПОЛКЕ, ГДЕ НЕ ВЛАСТВУЕТ ОКНО
 
на верхней полке, где не властвует окно
где словно бы над небом возлегаю
я всю вашу вселенную роняю
в раскрытую над вечностью ладонь
 
 
 
 
Я ПРЯТАЛ В НИШИ СТАРЫХ СТЕН
 
я прятал в ниши старых стен
звенящую фольгу
а из неё на третий день
немилосердная сирень
алкала кровь мою
 
 
 
 
 
ВСЁ ТАКЖЕ ПРИСТАЛЬНО СМОТРЮ НА ЭТОТ БРИСТОЛЬ
 
всё также пристально смотрю на этот Бристоль
нарисовал углём на белых кирпичах
там на мосту у них в закатных солнечных лучах
немолодой констебль и пианистка
 
 
 
 
НО ЭТОТ ДОЖДЬ РАЗМЫЛ МОЁ ЛИЦО
 
но этот дождь размыл моё лицо
глаза мои размыл, размыл в улыбке губы
и все мои несметные причуды
в одно мгновение собою стёр
 
 
 
 
Я ПРЕДВОДИТЕЛЬ ЧЕТЫРЁХ МАДРИДСКИХ КРЫС
 
я предводитель четырёх мадридских крыс
нам дела нет, что у кого находится в карманах
на толстых тельцах наших подсыхают раны
а мы в Валенсию бредём понюхать бриз
 
 
 
 
Я ЖИЗНЬ ПРОЖИЛ УМЕРЕННО, ВЕРЛИБРОМ
 
я жизнь прожил умеренно, верлибром
и всё ещё не встал из-за стола
и всё ещё мне подливает мгла
по лезвию бесценного напитка
 
 
 
 
СБЕЖАЛ ПО ЛЕСТНИЦЕ, РУКОЙ ПРИКРЫВ ЛИЦО
 
сбежал по лестнице, рукой прикрыв лицо
я слишком долго, словно иней, серебрился
мне слишком глубоко под кожу клевер впился
что из души моей испуганной растёт
 
 
 
 
РАЗДАЙСЯ ШОРОХ ПОДНЕБЕСНЫЙ
 
раздайся шорох поднебесный
взойдите в сумрачных лучах
вспоров по венам солончак
и пальцы окуная в песто
в шальном
движении
смычка
 
 
 
 
СМОТРЮ С БАЛКОНА НА БУЛЬВАР МАТРОСА
 
смотрю с балкона на бульвар матроса
и ласточки мне искренне визжат:
вся твоя жизнь по счёту птичьему – лютейший ад
и смерть твоя – на расстоянии полёта
 
 
 
 
СЛУЧАЙНЫХ ГЛАЗ ПРИКОСНОВЕНЬЕ
 
случайных глаз прикосновенье
и крестный ход во тьме весенней
и от глушителя хлопок
 
 
 
 
ДВЕНАДЦАТОЕ. АВГУСТ. МАНИТ НОЧЬ...
 
Двенадцатое. Август. Манит ночь...
Сегодня ею суждено упиться...
Сегодня сердце перестанет биться
И тишину по лицам разольёт...
 
 
 
 
И ЗАМЕР СИРОТЛИВО НА ПОРОГЕ И ТИХО О ВИНЕ ГРУЩУ
 
и замер сиротливо на пороге и тихо о вине грущу
не стану больше вытирать о шкуру леопарда ноги
а лучше сутки просижу у мёртвых его глаз в тревоге
неспешно вглядываясь в суть
 
 
 
 
ПРОТЯЖНЫЙ СМЕХ
 
протяжный смех пугает всех из тёмного ночного переулка
он приближается а мы всё ищем где не так нам было б гулко
но август хлёстко завершился в сентябре
 
 
 
 
ПРОЛИТО НА РУКАВ LA TACHE GRAND CRU
 
пролито на рукав La Tâche Grand Cru
пролито под ноги и на рояль пролито
а вы свой нескончаемый мохито
в глаза мне пьёте застилая синеву
 
 
 
 
СЛЕПОЙ МЕТРДОТЕЛЬ ДРЕМАЛ ЗА ФОРТЕПЬЯНО
 
слепой метрдотель дремал за фортепьяно
семнадцать человек без видимых изъянов
несли убитую янтарную форель
 
и слишком много льда со дна одним из них допитого стакана
 
 
 
 
ПРИМИНАЯ ПАЛЬЦАМИ ПЕПЕЛ В ФАРФОРОВОМ БЛЮДЦЕ
 
приминая пальцами пепел в фарфоровом блюдце
в поле зрения двери, за каждой из которых возможно наступит
смятение
 
слегка дрожат руки, да указательный палец на спуске
немеет
 
 
 
 
ФАРТОВАЯ НЕ ПОРТОВАЯ
 
и что мы делаем в дождливом Бирмингеме?
мы пьём душистый эль, который без сомненья
взлелеет неуклюжесть наших дней
 
 
 
 
НЕБРЕЖНО СЫРОСТЬЮ ВАНИЛЬНОЙ МАНИТ
 
небрежно сыростью ванильной манит
черничных губ беспечная струна
и отражается в зрачках живых неосторожный пламень
и в зыбких пальцах неуверенность бледна
 
 
 
 
ТИШАЙШЕ ЗА ТЮЛЕМ ЗА ОКНАМИ В ШТОРМЕ
 
тишайше за тюлем за окнами в шторме
фонарь пробивается светом изогнутый
да то ли маяк он да то ли голодные
жёлтые звери
мы это проверим
в портвейне иссякнем как только
 
 
 
 
СПУСТИЛАСЬ НОЧИ МГЛА НА ДНО БОКАЛА С ПОЛУСОННЫМ БОЖОЛЕ
 
спустилась ночи мгла на дно бокала с полусонным божоле
но всё ещё держу его в слабеющей руке
на расстоянии
заветного
глотка
 
 
 
 
ТАЛЫМИ ФЛАГАМИ ВЫСТЛАНО
 
талыми флагами выстлано
где не кончается грог
где возвращая залог
в вас обязательно выстрелят
сквозь пароходный гудок
самого-самого чистого
пения
 
 
 
 
ПОД ТУСКЛЫМ, АККУРАТНО ОСВЕТИВШИМ ФОНАРЁМ
 
под тусклым, аккуратно осветившим фонарём
мне всё же удалось перевернуться навзничь
и наблюдая, как они склонялись надо мной
я приготовился им прошептать по-галльски:
не умрём!
 
 
 
 
ТОНЧАЙШИЙ СВЕТ
 
тончайший свет
слегка наигранно, но бесконечно нежно
из-под двери тенями оживит...
зима, двадцатый год, Манхэттен, четверть первого
мне десять лет
чуть слышно Бесси Смит...
 
 
 
 
 
ГОРТАНЬЮ ЧУВСТВУЮ СТОРОЖЕВЫХ СОБАК
 
гортанью чувствую сторожевых собак
лаская чуткий слух
сегодня смелые замрут
сегодня циферблатный круг
для них
и в утро вырванный мотив
как никогда
 
 
 
 
 
А ОН БАРОККО ИЗ ДУШИ НАДМЕННОЙ СКРИПКИ ВЫРЫВАЛ
 
а он барокко из души надменной скрипки вырывал
и насыщалось
скрипки
жало
 
 
 
 
ВСЁ СТИХЛО НАКОНЕЦ...
 
всё стихло наконец...
 
 
 
 
ДАЛЁКИЙ СПОЛОХ!.. ЗАПАХ КУАНТРО...
 
далёкий сполох!.. запах куантро...
и вдруг с веранды настороженные птицы
клюются в стёкла, смотрят напряжённо в лица...
и расправляется небес веретено...
 
 
 
 
ТАК И ЖДУ, СИЖУ – ВДРУГ ШЕПНЁШЬ
 
так и жду, сижу – вдруг шепнёшь:
надвигаются ливни...
 
раскалённого камня ладонью касаюсь
и уже не унять мне...
 
лишь с восторгом слежу, как сползаются мрачные ветры
на застенчивый шёпот...
 
 
 
 
НА РАССТОЯНИИ В НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ПУТИ
 
на расстоянии в несколько дней пути
начинаешь замечать все неровности, всякий малейший изгиб
на бледных запястьях
да жуткие уличные фонари
под ненастьем
 
 
 
 
СЛЕГКА ПРОХЛАДНЫЙ ДЖИН
 
слегка прохладный джин
на ледяных губах
дыхание скользит
в морозный томный вечер
я подбираю искреннюю форму речи
удерживая взгляд на острие ножа
 
 
 
 
Я РВАНЫМ ТРАМВАЙНЫМ НЕРОВНЫМ ХОДОМ
 
я рваным трамвайным неровным ходом
цепляясь за изморозь, в третий вагон
от конца
 
 
 
 
ПРОВОЖАЯ ВЗГЛЯДОМ БОБРА ПО РЕКЕ
 
провожая взглядом бобра по реке
на тревожной совы пронзительный крик
вздрогнул
 
 
 
 
 
Я ВЫГРЫЗ ЗУБАМИ
 
я выгрыз зубами
избыточный лёд
и лёг рядом с вами
под рваный
стрекоз
танец
 
 
 
 
Я ЗНАЛ, ЧТО ОН ЗА СПИНУ МНЕ ЗАХОДИЛ
 
я знал, что он за спину мне заходил
и чувствовал ласковый сальных гардин
смех
 
 
 
 
ЗАСЫХАЕТ ЧЕРНИЧНЫЙ ПИРОГ...
 
засыхает черничный пирог...
аккуратно касаюсь
его
 
ветер вызволит
 
 
 
 
КОГДА Я УПАДУ
 
когда я упаду, случайно ухватившись за того, что с края
в тот самый миг неистово воспрянет
закатный день, кольцуя календарь
 
 
 
 
НАС ВЫВЕЛИ ВО ДВОР...
 
нас вывели во двор...
довольно ветрено уже вторые сутки
я трусь щекой о воротник отцовской куртки
чуть прижимая неуверенным плечом...
 
 
 
 
В МАРЬИНОЙ РОЩЕ
 
мне в Марьиной Роще домишко отстроил
Антони Гильем Гауди-и-Корнет
 
смеёмся...      
 
 

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка