Мифологические архетипы в стихотворении А.Галича «Когда я вернусь»
Галич Александр Аркадьевич (1918-1977)
Когда я вернусь — ты не смейся, — когда я вернусь,
Когда пробегу, не касаясь земли, по февральскому снегу,
По еле заметному следу к теплу и ночлегу,
И, вздрогнув от счастья, на птичий твой зов оглянусь,
Когда я вернусь, о, когда я вернусь…
Послушай, послушай — не смейся, — когда я вернусь,
И прямо с вокзал, разделавшись круто с таможней,
И прямо с вокзала в кромешный, ничтожный, раешный
Ворвусь в этот город, которым казнюсь и клянусь,
Когда я вернусь, о, когда я вернусь…
Когда я вернусь, я пойду в тот единственный дом,
Где с куполом синим не властно соперничать небо,
И ладана запах, как запах приютского хлеба,
Ударит меня и заплещется в сердце моем…
Когда я вернусь…О, когда я вернусь…
Когда я вернусь, засвистят в феврале соловьи
Тот старый мотив, тот давнишний, забытый, запетый,
И я упаду, побежденный своею победой,
И ткнусь головою, как в пристань, в колени твои,
Когда я вернусь… А когда я вернусь?*1
В стихотворении А. А. Галича «Когда я вернусь…» с первой строки заявлен мотив возвращения. Архаическая мифологема возвращения часто используется в литературе для создания нового образа мира. Он текуч, многомерен и многообразен. Человек в нём бессилен по причине не только собственной несоразмерности с внешним миром, но и из-за множественности субъективных воль вокруг. «Цель возвращения − покаяние субъекта, осознавшего более высокие ценности… Поэт, возводя события своей жизни к мифологическим архетипам, изымает их из потока земного времени и поднимает над бренным миром… В любом случае возвращение в архаическом сознании имеет цель спасения»*2.
Мотив возвращения в стихотворении акцентирован анафорой, эпифорой, кольцевой композицией первой строфы и всего текста, а также лексическим повтором: «когда я вернусь». Герой А.Галича устремлён в будущее, которое должно вернуть его в прошлое. В первой строфе возникает диалог лирического героя с кем-то, кто не верит в возможность его возвращения, смеётся над ним. Поэт описывает время и сам процесс возвращения: «Когда пробегу, не касаясь земли, по февральскому снегу…». «Пробегу, не касаясь земли», − передаёт стремительность возврата героя. Возможно, это и намёк на то, что перед нами не живой человек, а какая-то нематериальная, бестелесная сущность, передвигающаяся, не касаясь земли, «пробегу …по еле заметному следу». «След» связан для героя с чем-то дорогим и утраченным, к чему возникает возможность вернуться. Возвращение героя (души) в родной город «по еле заметному следу» пути, по которому беглец когда-то ходил. Но это было так давно, что от пути почти ничего не осталось.
А.Галич упоминает о конкретном времени возвращения – февраль. Зима уже на излёте, но ещё не ушла. Символика зимы связана с упадком, смертью, старостью. Кроме того, снег связан с белизной, чистотой. Белый – символ души, оторванной от тела. Речь вновь идёт об освободившейся от тела душе. Почему поэт выбирает февраль? Древние римляне считали этот месяц особенным периодом — временем, предназначенным для внутреннего очищения. Название самого короткого месяца в году происходит от имени этрусского бога подземного царства Фебрууса и связано с обрядами очищения. Февраль — это ещё и переходный период, когда люди стремятся к переменам, оздоровлению внутренней жизни, проводят обряды искупления грехов. Перемены происходят и в жизни лирического героя, вероятно, пришло время искупить грехи. Герой возвращается «по еле заметному следу к теплу и ночлегу» (метонимия).
Душа лирического героя бежит по февральскому снегу, «не касаясь земли», к «теплу и ночлегу». Снег связан с лирическим героем, его смертью. Душа оглядывается на чей-то «птичий твой зов». Этот зов вызывает дрожь счастья в герое. Во многих мифах существуют различные представления о взаимоотношениях души и птицы. Птица может символизировать близкую смерть, освободившуюся от плоти душу. Часто птицы указывают на присутствие божественной сущности, проводника в иные миры. Способность услышать «птичий зов» −указание на то, что герой необычный человек. Понимание птичьего языка – древний фольклорный мотив. Люди, способные понимать этот язык, пользовались расположением Неба и небесных сил, ангелов.*3. Думается, возвращение героя сопряжено с зовом души (птицы). Возможно, герой взаимодействует с высшими силами. Финал строфы звучит уже не как вопрос «когда я вернусь», а как сожаление «о, когда я вернусь»…
«Оглянусь» −реакция лирического героя на «птичий зов». Это действие героя, безусловно, значимо, оно напоминание о библейской истории жены Лота. Она оглянулась, смотря на родной город, и превратилась в соляной столп. Почему женщина ослушалась воли Бога и оглянулась? Сердце и душа её остались в родном городе, как скажет об этом А.Ахматова в стихотворении «Жена Лота»: «Ты можешь ещё посмотреть На красные башни родного Содома, На площадь, где пела, на двор, где пряла, На окна пустые высокого дома, Где милому мужу детей родила» * 4. «Лишь сердце моё никогда не забудет Отдавшую жизнь за единственный взгляд». Не смогла жена Лота отринуть вмиг земное и самое сокровенное в душе, отказавшись от проклятого Богом города. Оставив греховный Содом, она должна была забыть и большую часть своей жизни, чтобы начать новую. Героиня на это оказалась не способна. Наш герой также оглядывается на «птичий зов», возможно, откликаясь на зов собственной души.
Вторая строфа лексическим повтором «послушай» вновь включает нас в диалог с неизвестным собеседником. Герой погружается в мечты о возвращении, а его собеседник по-прежнему подсмеивается над ним. Возвращение в родной город сопряжено с сильнейшими ощущениями: нетерпением (анафора «прямо с вокзала» подчёркивает это), решительностью и даже с некоторой агрессией («разделавшись круто с таможней»). «Разделаться» − покончить с таможней, задерживающей героя и мешающей его встрече с домом. Эпитет «круто» подчёркивает решительность, упрямство и своеволие, проявление крайности в действиях героя. Возвращение в город похоже на его завоевание: «Ворвусь в этот город» − проникну силой, быстро.
А.Галич никак не обозначает названия города, но даёт довольно подробную его характеристику через ряд эпитетов: «кромешный, ничтожный, раёшный». «Кромешный» – запредельный, отчаянный, адский (вспомним, кромешная тьма, ад). «Ничтожный» − незначительный, лишённый важности в жизни окружающих, а также вызывающий жалость и презрение. Данные эпитеты никак не объясняют страстное желание героя вернуться в город. Скорее, даже озадачивают. Зачем возвращаться в адский и ничтожный, вызывающий презрение город? «Раёшный» − слово имеет несколько значений; от раёк – вид кукольного театра, галёрка до уменьшительно-ласкательного от рай. *5. Таким образом, новые характеристики города связаны с игрой, ярмаркой, некоторой грубостью и простотой, театральностью, «маленьким» раем, то есть раем утраченным. Думается, это позволяет ещё раз вспомнить Содом, родной, дорогой для жены Лота, несмотря на греховность. Содом будет разрушен Богом, но это не отменяет любви женщины к этому городу, являющемуся частью её жизни. Для неё есть то, что важнее жизни. Противоречивые характеристики города не отменяют стремления в него лирического героя. Кроме того, город в жизни лирического героя нечто важное, чем он «казнится и клянётся». Казниться − испытывать нравственные страдания, терзаться, сознавая свою вину и раскаиваясь; страдать и мучиться. Клясться – божиться, присягать, давать клятву, целовать крест.*5. Город оказывается чем-то святым в сознании героя, соотносимым с крестом. Тем, чем герой готов присягать, перед чем ощущает вину. А ничтожность города не может отменить вины вернувшегося. Одновременно этот же город − предмет клятвы, нечто соотносимое с религиозным символом(крестом). Пришло время искупления. Возможно, город и есть своего рода крест героя, который он несёт в душе всю жизнь. Всю эту сложную и противоречивую гамму ощущений он переживает в момент возвращения. Эпифора «о, когда я вернусь» подчёркивает уныние лирического героя по поводу пока не состоявшегося возвращения.
Когда я вернусь, я пойду в тот единственный дом,
Где с куполом синим не властно соперничать небо,
И ладана запах, как запах приютского хлеба,
Ударит меня и заплещется в сердце моем…
Когда я вернусь… О, когда я вернусь…
В третьей строфе появляется образ дома. Даётся его характеристика – «тот единственный дом»− уникальный; единица символически связана с Богом. Возможно, речь идёт о храме. На это указывает и «ладана запах». Ладан− символ Божьей благодати. Галич использует сравнение «ладана запах, как запах приютского хлеба», подчеркивающее мотив обретения лирическим героем приюта, пристанища. Может быть, последнего. Герой, как сирота, обретает дом и пищу.
Хлеб нечто насущное, одновременно это тело Христово. Герой возвращается к Богу, повторяя путь блудного сына. Он тоже грешен – казнится и клянётся родным городом. Ещё одна характеристика «единственного дома» − «купол синий», с которым «не властно соперничать небо». Вероятно, это купол храма, дома Бога. Синий цвет связан с чистотой тела и духа, подчинением тела духу, отстранением и холодностью, с вечной Истиной и целомудрием. В пространстве храма «ладана запах, как запах приютского хлеба, ударит меня и заплещется в сердце моём». Лексический повтор «запах» и олицетворения «запах ударит и заплещется» позволяют передать силу воздействия этих ароматов на лирического героя. Ударить − внезапно и сильно подействовать, вызвать болезненные ощущения. Божья благодать вместе с запахом ладана оживляет сердце: «заплещется в сердце моём». Интересны также лексические переклички стихотворения А. Галича с текстом Б. Л. Пастернака «Сестра моя− жизнь». У обоих поэтов сердце «плещет», передавая трепет лирического героя:
Сущностные запахи (ладана и хлеба), связанные с христианской религией, храмом, проникают в самое сердце лирического героя. Сердце – вместилище души, духовный центр, сущность человека. Глагол «заплещет» передаёт трепет и колебание «в сердце моём, когда я вернусь». Ассоциативно «заплещет» (крылами) связано с образом голубя (символ Святого духа) или крылатого сердца - символом Богоматери. Сердце лирического героя откликается на божественные энергии и оживает.
Последняя строфа стихотворения А. Галича оставляет впечатление чего-то невозможного: «Когда я вернусь, засвистят в феврале соловьи». Герой оказывается в каком-то нереальном пространстве, в котором возможно то, что в земной жизни неосуществимо. Виртуозное пение соловья – намёк на поэтическое творчество самого лирического героя. А. Галич писал, а затем сам исполнял под гитару свои песни. Именно в феврале 1940 года состоялся дебют поэта и в драматургии. Александр Аркадьевич совместно с другими авторами написал пьесу, по которой был поставлен спектакль «Город на заре». Кроме того, его перу принадлежат и песни к этому спектаклю. Пение соловья связывалось как с радостью и любовью, так и с болью, тоской по раю. По народной примете трели этой птицы воспринимались как возвещение о близкой смерти человека.
Соловьи же в неземной реальности засвистят «тот старый мотив, тот давнишний, забытый, запетый». Вновь, как и во второй строфе, Галич использует ряд противоречивых эпитетов. «Давнишний» и «забытый» характеризуют старость мотива, существующего задолго до настоящего времени. А «забытый» и «запетый» − контекстные антонимы. Забытый – находящийся в забвении, запетый − надоевший от частого исполнения. Вновь соединяются те качества, которые совместить невозможно, как и пение соловьёв с февралём. Именно когда эти невозможные события произойдут, герой упадёт, «побеждённый своею победой» (метафора). Вероятно, падение связано с концом его жизни. Тогда победа (возвращение в родной город) становится возможной лишь при условии смерти лирического героя. У А.Галича падение – не финал: «И я упаду… и ткнусь головою, как в пристань, в колени твои, Когда я вернусь…» Лирический герой в момент смерти припадает к некой духовной силе. А. Галич использует сравнение «ткнусь головою, как в пристань, в колени твои», которое позволяет предположить, что лирический герой припадает к коленям Бога-Отца. Кроме того, поэт употребляет многозначный глагол «ткнуться», обогащающий смысл финала. Ткнуться – однократно тыкнуться, что может быть связано с последним движением головы человека перед смертью. Ткнуться – ещё и повалиться от усталости или слабости, а также обратиться к кому-нибудь. Вспоминается притча о возвращении блудного сына. Колени Отца становятся пристанью, последним пристанищем лирического героя. Ещё одно значение слова «пристань» − состояние успокоенности, умиротворённости вследствие достижения цели, желаний (поэтическое)*7. Найдя последний приют, обретя Бога-Отца, герой достиг своей цели и обрёл успокоение и умиротворение. Но этот последний приют возможен, лишь «когда я вернусь». Душа вернётся туда, откуда отпала когда-то. Текст А. Галич заканчивает вопросом-эпифорой: «А когда я вернусь?» Кольцевая композиция стихотворения позволяет рассмотреть возвращение героя в новом ракурсе. Перед нами не только возвращение героя в родной город, давно им покинутый. Перед нами вечная библейская история. Возвращение блудного сына к отцу. Перед нами финал человеческой жизни, представленный как обретение душой последнего пристанища. Возвращение к истокам. И тогда последний вопрос о возвращении − это вопрос о времени собственной смерти. Но смерть оказывается обретением безмятежности, покоя, вечного Отца и Дома.
__________________________________________________________________
*1− https://www.culture.ru/poems/3462/kogda-ya-vernus
*2− http://philology.ru/literature2/rybalchenko-07.htm
*4− А.Ахматова «Лирика», М.: Художественная литература, 1989, стр.275
*5−https://dic.academic.ru/dic.nsf/vasmer/46270/%D1%80%D0%B0%D0%B5%D0%BA
*6 − Борис Пастернак «Стихотворения и поэмы», М., «Художественная литература»,1988, стр. 58
*7−https://znachenieslova.ru/%D0%BF%D1%80%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BD%D1%8C
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
