Поэзия

Таким, как они.
Ты давай иди сюда, выпей со мной вина,
Там видишь, они шепчут – те, что сидят у окна.
Мы не будем  шептать, мы просто выпустим дым к потолку,
На тарелке положим дольку апельсина, поближе к золотому ободку.
Чтобы руки пахли его коркой, и губы немели от витамина C,
Там вот они все шепчут и шепчут, про нас, я уверена, у них напиcано на лице.
О том, что мы живем неправильно, о том, что читаем кучу умных книг;
О том, что мы не такие как они, о том, что у нас на этой почве сдвиг.
Осуждают наши танцы на столе и пьяные разговоры на кухне, в полночь,
Та, что справа, заметила мою улыбку и шепчет ему в ухо, о том, что я сволочь.
Но разве меня это волнует? Разве я стала от этого несчаcтней?
Налей мне самбуки, бармен, налей, и я уплыву в одночасье – 
Туда где не будет этих взглядов и  где будет сплошное счастье!
Где будет играть джаз всю ночь напролет, и мы будем хохотать в голос,
Я буду тебя целовать и манить за собой подолом платья, ты будешь гладить мои волосы,
Она опять оглянулась, смотрит мне прямо в глаза, пристально, пьет минеральную воду из мутного стакана...
Мы позавтракаем тостами с вишневым вареньем, вспомним как в Париже просититутки искусно танцевали кан-кан,
Выпьем еще вина, закажем десерт, уйдем, оставив чаевые, расплатившись наличкой,
Пойдем гулять под дождем, откроем любую дверь нашей отмычкой.
Моя отмычка – моя улыбка, хорошее настроение – визитная карточка, 
В кармане смялись деньги, и у самого асфальта пролетела ласточка,
К дождю, мой друг, но разве нас это волнует?.. Только честно отвечай.
Ты конечно же скажешь нет,  и я добавлю мяты в твой чай.
И даже, когда мы дома играем в шахматы на кухне и тушим сигареты в пепельнице,
Я чувствую, как они смотрят в мои окна,  как идут на запах моего парфюма по лестнице,
Как кидают письма с угрозами в мой почтовый ящик, длинные.
А я декламирую их вслух, стоя на стуле; ты смеешься и кидаешь их в камин в нашей гостиной.
Разве им объяснишь, что мы просто любим красивую жизнь? Разве они способны понять?
Им дай миллионов долларов они не смогут, как мы, они не способны повернуть время вспять.
Разве им объяснишь, что французское вино для нас вкуснее минералки в мутном стакане, 
и не надо много усилий, чтобы представить парижских проституток танцующих кан-кан..
Разве им дана фантазия чтобы жить, как мы живем?..
Смеясь в лицо страху, танцуя с опасностью, запивая водку огнем?..
Мы можем петь песни на крыше в полночь, мы можем есть консервированные персики прямо из банки вилкой,
Мы можем целоваться в лифте, и встречаться по утрам на туманной развилке,
На стенах рисовать солнце, и фотографироваться в купальниках под дождем.
Мы так можем, и, может, смогут и они, мы даже их подождем.
Мы дадим им щедро лишь одно мгновение, ведь если мы дадим им больше, мы потеряем наше вдохновение.
А без него наша жизнь станет такой же унылой, как их –  
Без танцев на столе, вишневых тостов и умных книг...
А нам так нельзя, ведь мы не такие как они, повседневные и пошлые, вечно всем недовольные,
Мы будем жить, как жили, – как ты и я, веселые, неунывающие, вольные.
И запомни их лица, смотрящие на нас, запомни хорошо, навсегда,
чтобы когда мы в следующих раз их увидим, рассмеяться им в лицо и прошептать Никогда.
.......................................................................................................
.......................................................................................................
.......................................................................................................





Молодые и свободные
На площади привокзальной, 
где когда-то шла война,
Сидел мужчина со взглядом астральным,
Он жизнью своей был доволен сполна.
А рядом, смеясь очень громко,
Шла компания веселых ребят,
И мужчина отметил тонко: «Свободны»
Но не отвел любопытный взгляд.
В кафе привокзальных, шумных, гудел народ,
Приближалась ночь.
Патруль офицеров со взглядом бездумным
Никого не пугал и не гнал с ночи прочь...
А ребята ходили прямо, улыбались, излучали свет,
Как же звонко они смеялись, встречая свой 21-ый рассвет!
Под звуки джаза, блюза и лета,
Они выбирали себе пути,
Засыпали здесь, просыпались где-то..
Зная, что завтра надо снова идти...
Мужчина смотрел на них строго, 
Улыбка дрожала на его губах,
«Как этой свободы всгда было много!
Как эта свобода теперь в моих снах!»
Они покоряли улицы Лондона,
клубы Нью-Йорка, лазурь Малибу...
Они рождены, для этого созданы,
чтобы утром проснуться, прошептав: « Я живу!»
Они кричат, когда им что-то не нравится,
Смеются, влюбляясь в новый закат,
Они молоды, свободны, ОНИ этим славятся,
А он и смотреть на них был бы рад...
Закуривали сигареты, пуская кольца, 
в гостиных известных домов,
В кудрях девчонок таилось лето, 
На столах у парней переливалось вино...
А вычурных денди, закутанных в тренчи и шарфики в клетку,
И изысканных дам с парфюмом Шанель,
Раздражала их ясность: « Да он – малолетка!»
Злила их скорость: «Да она, как метель!»
Однако ночами, попивая виски,
Они с завистью думают: «Свободой живут! 
Ведь мы когда-то к ним были так близки...
Но время идет... а они нас не ждут...»
На площади привокзальной, смеется девчонка, излучая свет.
Улыбается мужчине со взглдом астральным, пока ее парня с ней рядом нет..
Потом идет быстрым шагом, ступает в фонтан.
И ребята ее бегут за ней, и кто-то из них притащил там-там, 
и кричал: «Эй, звезд подлей!»
Мужчина вздохнул, улыбнулся, и ушел с площади прочь,
«Это только начало для них, – он подумал, – это еще одна яркая ночь!»
А ребята свободны и счастливы,
Покоряют лазурь Малибу,
Отпивая из горлышек виски, снова шепчут песку: « Я живу!»
Сменяют площадь на бар, и кормят клубникой с рук
Прошептав: «We can drink all the stars!»
Совсем не боятся разлук.
В горящих глазах рассветы, в горящих глазах любовь,
На столько вопросов еще нет ответов,
«Все впереди...» – слышен голос вновь. 





Остывший чай
Глубокий вздох, последняя сигарета в пачке,
Лежит в кровати, остывший чай на полу, в комнате наверху кто-то смотрит скачки…
Глубокий вздох, последние дни прохлады, зимы-осени, страха,
За окном снова жизнь, весна, и цветы расцветают от ресниц взмаха,
Глубокий вздох, мысли пульсируют в висках, часто и громко,
Музыка стихла, в тишине легче думать над головоломкой.
Можно посчитать звезды, можно сказать, что устала и сдаться.
Можно закурить последнюю сигарету и мечтам целиком отдаться…
Можно зашнуровать кроссовки и пойти по улицам уже знакомым,
Можно зайти в ближайший паб и заказать виски, залить душевную истому.
Можно нарисовать идеальный мир и повесить рисунок на стену,
Можно накрасить губы и улыбаться прохожим, можно принять ванну с пеной.
Глубокий вздох, столько можно, но хочется лежать в кровати, 
В кровати в темной комнате, где нет никого, кого можно знать.
Можно изучить карту города и исчезнуть на одной из серых улиц,
Можно взять за руку бледного мальчика, идти навстречу солнцу и жмуриться.
Можно пойти на кухню и сделать чашку горячего шоколада,
Но зачем что-то горячее, ведь есть остывший чай на полу и больше ничего не надо…
Можно постучать в дверь соседям, и сказать Hello, darling!...Are you alright?
А можно листать телефонный справочник и искать там Миссис Брайт.
Можно много всего, но только вопрос, зачем это нужно?
Глубокий вздох, последняя сигарета, лежу в кровати. уставшая и простуженная.





Торгует Лондон щепитильный
Торгует Лондон щепитильный, эй, ты Слышишь?
Он тихо капает дождем на тротуары, которые не дышат...
Под ногами прохожих, продавленные безжалостно,
В серых тренчах бегут они, опаздывая... матерятся яростно...
Лондон торгует душами за бесценок, 
Там приходишь домой с парой разбитых коленок,
Теряешься в метро неоднократно, и всегда по-новому,
Как будто ты доселе не был в нем, и обращаешься за помощью, к мальчишке бестолковому,
Там воздух такой особенный, 
Взрывает легкие, и дорогу уступает джентельмен сгорбленный.
А когда-то, когда я была маленькой девочкой. 
Я рисовала Лондон в своей голове и ставила его на тарелочку,
Непременно с голубой каемочкой, и шагала такая смелая, непременно в волосах с ленточкой..
Представляла себе стройных леди хлопающих дверцами такси,
И уж никогда не думала, что буду дышать его воздухом, Боже упаси!
Думала, что тут виски в пабах льется, играя с цветом глаз бармена,
И конечно всегда читала какие воспитанные и галантные там джентльмены,
Я знала историю Английского престола наизусть,
И рассказала б вам о Пикадилли...
Но рассказала вам сейчас другое ну и пусть,
Я знаю, вы меня поймете, ведь по улицам этим вы тоже ходили..
В моих пурпурных мыслях вились ленты кинофильмов, 
В которых на Тауэрский мост забраться можно было и взлететь,
Ну, а сейчас шагаю я спокойно мимо,
Привыкшая подолом юбки по-английски шелестеть...