Жизнь как есть

/ А.Е.Беззубцев-Кондаков. Почему это случилось? Техногенные
катастрофы в России. СПб, Питер, 2010, 288с. /

Читать эту книгу тяжело. На каждой странице – боль, страдания,
смерть. Зачастую – очень большого числа людей. И мука от сознания
того, что многие из описываемых ужасов можно было бы
избежать. Если бы не повсеместное наличие фатального фактора у
лиц, причастных к трагедиям, который на научном языке
называется деаксия (т.е. – утрата восприятия очевидности), а в
просторечии – знаменитым русским «авось». Вот что о специфически
российской деаксии пишет автор: «Очень часто именно она ведет
к трагедии. Там, где можно предусмотреть возникновение
проблемы, люди порой ее не видят – по легкомыслию или из боязни
столкнуться с проблемой. Персонал Чернобыльской атомной
станции, решаясь на рискованный эксперимент с реактором, даже не
предпринял дополнительных мер безопасности. Неисправным
отправлялся в свой последний рейс затонувший в Балтийском море
пассажирский паром «Эстония». И подводная лодка «Курск»
выходила в свое последнее плавание с неработающим аварийным
буем… Очевидно, что и трагедию на Саяно-Шушенской ГЭС можно было
спрогнозировать исходя из катастрофической изношенности ее
оборудования.»

Здесь, увы, одной деаксией в диагнозе не обойдешься. Здесь еще и
варварское желание новых капиталистов выжать прибыль по
максимуму, не вкладываясь ни копейкой, нещадно эксплуатируя и
людские ресурсы, и созданное в советские времена и при этом
назначая фантастические бонусы своим «эффективным менеджерам». И
практически санкционированная властью безнаказанность. И как
бы отсутствие виноватых, даже когда они названы. Кто понес
наказание после Саяно-Шушенского ужаса? Публично признавший
свою вину образцовый менеджер Анатолий Чубайс преспокойно
возглавил очередную передовую отрасль без каких-либо
последствий для себя и своей блистательной карьеры. Возможно ли такое
в любой цивилизованной стране? Вопрос риторический. Такое
возможно только в России, старательно прикидывающейся
цивилизованным демократическим государством, но, по сути, так и
оставшейся боярско-холопским образованием в традициях худшего
византизма.

Кстати, книга выстроена хронологически, и трагический мартиролог
начинает уплотняться на глазах со второй половины 1950-х.
Любопытное совпадение, не правда ли, с концом тиранического
режима. Не хочется об этом говорить, но в тот нелегкий для всех
период любые сбои в работе промышленности и транспорта
назывались фатальным для руководителей словом «вредительство» и
нещадно карались. А вот в послесталинские времена нашли мягкий
выход из щекотливых положений, применяя эффективнейшую
тактику замалчивания. Ведь события, если о нем не говорят, как
бы и не существует. И все, мол, у нас в СССР лучше некуда, и
ничего страшного не случается. Это сейчас любой выпуск
новостей стандартно начинается с перечисления всех российских и
мировых массовых бед. Тогда все было не так. О многом мы не
знаем до сих пор, но – можем узнать из книги
Беззубцева-Кондакова. Например, о первой серьезной атомной катастрофе,
происшедшей вовсе не в Чернобыле, а в сентябре 1957 года на
комбинате «Маяк» под Челябинском, по масштабам бедствия
сопоставимой с трагедией Хиросимы и Нагасаки. Ведь тогда большие дозы
облучения получили не менее 120 000 человек! Детально автор
исследует аварии на наших атомных подводных лодках и
надводных кораблях. С особым чувством – сам имел отношение к этой
отрасли и знает ее досконально – самолетные катастрофы. Это
и Скниловская трагедия, когда на украинском авиапразднике
самолет упал прямо в толпу зрителей, и гибель легендарного
«русского витязя» Игоря Ткаченко, и классический плоский
штопор, случившийся с ТУ-154 под Донецком. Глава «Поезда в огне»
заставляет усомниться в привычном восприятии железнодорожного
транспорта как самого безопасного. Страшнейшая катастрофа у
Змеиной горки Транссибирской магистрали в июне 1989 года,
когда взорвались два встречных поезда из-за утечки газа из
поврежденного газопровода – одни из самых невыносимых для
читателя страниц книги. А что уже два раза случалось с «Невским
экспрессом»? Подрыв или дефект пути?

Беззубцев-Кондаков переходит от одной трагедии к другой, стараясь
максимально ввести читателя в курс дела, шаг за шагом
разворачивая происшествие в пространстве и во времени. И при этом
дать не только все обстоятельства случившегося, но и все
версии, вплоть до самых экзотических, включая вмешательство
инопланетян и прочие нестандартные причины и влияния. Вроде бы
порой забавно, но иногда весьма похоже на правду. Ведь многие
выжившие в катастрофах летчики и моряки рассказывают о
совершенно одинаковых симптомах, когда их воля внезапно
атрофируется, а организм практически парализуется, не позволяя
активно влиять на происходящее и превращая человека лишь в
онемевшего наблюдателя. Чем, помимо вмешательства внешних и пока
неописанных наукой сил можно объяснить эти явления?

И все же самым главным в трагедиях остается пресловутый человеческий
фактор. Тот самый «человеческий фактор», который. по мнению
американского исследователя Ли Дэвиса, предполагает три
составляющих: глупость небрежность и корысть. И срабатывают они
в любых сочетаниях и на любых уровнях. Начиная от
заказчиков и проектировщиков и до эксплуатационников и
непосредственных участников трагедий. Все они основные игроки в зоне
ответственности. Не говоря об ответственности руководителей
любого ранга, вплоть до руководителей отраслей, призванных
обеспечивать безопасность по закону.

Разумеется, техногенный девятый вал с развитием прогресса, набирая
мощь и высоту, становится все менее и менее управляемым.
Плотность техногенных катастроф неуклонно растет. Едва рецензент
получила эту книгу, как тут же нефтяное пятно, ежедневно
увеличиваясь, поплыло к побережью США, и случилась трагедия на
шахте Распадская. Но автор книги делает парадоксальный
вывод: «Возможно, именно катастрофы являются главным двигателем
человеческой эволюции?.. Ведь дело в том, что если бы не
было катастроф (природных и техногенных), то человечество,
возможно, давно остановилось бы в своем развитии, не чувствуя
необходимости совершенствоваться? А в этом случае оно вымерло
бы, как мамонты, не выдержавшие эволюционного марафона. /…/
Сколь бы странным это ни казалось, катастрофы помогают
человечеству выжить на планете. Жестокая истина: люди гибнут, а
выжившие становятся сильней. /…/ Выжившие будут сильными. Но
будут ли они при этом настолько разумными, чтобы сохранить
свою жизнь и не уничтожить самих себя в гонке за миражом
прогресса?...» И заключает: «Сегодня в России люди уже не
стесняются выходить на улицы в ватно-марлевой повязке, когда
начинается эпидемия гриппа. Это значит, мы готовы изменить наше
отношение к мерам собственной безопасности. Безопасность
должна стать стилем жизни, модой завтрашнего дня. /…/
«Престижным» в современном мире должен стать только тот бренд, который
может считаться по-настоящему безопасным. Это – один из
главных уроков пережитых техногенных катастроф.» И добавить к
этому нечего.