Лаборатория слова

У Арсения Тарковского есть стихотворение «Слово» (1945), из которого
приведу первые два четверостишия, особо значимые для нашей
темы:

Слово только оболочка,
Пленка, звук пустой, но в нем
Бьется розовая точка,
Странным светится огнем,

Бьется жилка, вьется живчик,
А тебе и дела нет,
Что в сорочке твой счастливчик
Появляется на свет....

Смысл, кажется, ясен: внутри слова мерцает нечто загадочное, его
душа, его жизнь. Точно так же и родившийся в сорочке (оболочке)
потому и счастливчик, что в нем бьется и мерцает нечто
маленькое и живое, от чего он и произошел на свет: «бьется
жилка, вьется живчик...»

На волне ритмической памяти к этим строкам Тарковского приплывают
другие, пушкинские стихи:

Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелено-бледный,
Скука, холод и гранит –
Всё же мне вас жаль немножко,
Потому что здесь порой
Ходит маленькая ножка,
Вьется локон золотой.  
				 1828 

Размер тот же самый – четырехстопный хорей, что и у Тарковского.
Mожно контаминировать одни строки в другие, получая центон,
даже с частичным сохранением рифм, пусть неточных, но с общим
опорным гласным звуком «о» :

Всё же мне вас жаль немнOжко,
Потому что здесь порOй
Бьется розовая тOчка,
Странным светится огнЁм... 

Но главное – не ритмо-рифмическая, а структурно-смысловая общность.
В обоих стихотворениях говорится о некоей оболочке, внешнем
окружении, антураже, внутри которого находится нечто
маленькое, но очень живое, подвижное, ярко окрашенное и
составляющее притягательный центр, единственный смысл и радость этого
пустого объемлющего мира:

Ходит маленькая ножка,
Вьется локон золотой.

Бьется розовая точка,
Странным светится огнем...

Поражает структурное сходство этих двустиший: семантическое,
грамматическое, интонационное. В каждой строчке по три слова,
причем они одинаково распределяются по частям речи: глагол –
прилагательное – существительное (и никаких других слов, включая
служебные). В первой строчке каждого двустишия выдержан
именно этот одинаковый порядок. Во второй допускается инверсия:
глагол – существительное – прилагательное; прилагательное –
глагол – существительное. Задается одинаковый ритм
сменяющихся частей речи и динамика смены самого этого ритма.

Совпадает и семантика всех трех частей речи. Морфологически сходные
глаголы «вьется», «бьется» обозначают быстрое, прихотливое,
импульсивное движение, направленное в разные стороны, но при
этом обращенное на себя. «Виться» – описывать круг вокруг
себя, наматываться на себя. «Биться» – двигаться взад и
вперед или наружу и внутрь, при этом удаляясь от себя и
возвращаясь к себе. Таков образ жизни, ее упругой динамики и
самоцентричности. Глагол «ходит» также выделяет динамику движения
как многократного, повторяющегося, «самовозвратного» действия
(«ходить» туда и обратно).

Существительные «ножка» и «точка» обозначают нечто маленькое, что
подчеркивается уменьшительным суффиксом «к» (таково и
происхождение слова «точка» от «ткнуть», «ткать»). «Ножка» и «точка»
– центры этих больших миров, в которых сосредотачивается
весь их смысл и ценность. У Тарковского эта малость предмета и
интенсивность его пульсации-самодвижения подчеркиваются в
следующей строке (начале второй строфы), где повторяются те
же глаголы «бьется, вьется» и существительные с
уменьшительными суффиксами и с корнем «жи-» (жить): «бьется жилка, вьется
живчик».

Наконец, прилагательные: «золотой (локон)», «розовая (точка)» –
яркий цветовой эпитет, который контрастно выделяет маленький
предмет на фоне большого, очерчивает его место внутри, в
центре. И «золотой», и «розовый» – это светлые и теплые цвета,
которые резко контрастируют с холодным, «бледно-зеленым» цветом
Петербурга и отсутствием цвета у слова, о котором только
сказано «оболочка, звук пустой».

Заметим, что функции малой размерности, яркой цветности и живой
подвижности у обоих поэтов не закреплены только за
существительными (ножка, точка), прилагательными (золотой, розовая) и
глаголами (вьется, бьется) соответственно, но
перераспределяются между всеми этими частями речи. Наряду с цветными
прилагательными («золотой», «розовый») и уменьшительными
существительными («ножка», «точка»), мы находим «уменьшительное»
прилагательное «маленькая» (ножка) и цветовое существительное
«огонь», а также цветовой глагол «светится». Существительное
«локон» (от немецкого Locke, буквально «сгиб, завиток») вторит
семантике глагола «вьется» и усиливает, удваивает ее почти
тавтологическим словосочетанием «вьется локон». Эпитет
«странный» («странным светится огнем»), не будучи ни цветовым, ни
размерным, подчеркивает контраст между окружающим и
окруженным, привычным антуражем и странно светящимся центром.

Таким образом, значения цветности, малости и подвижности
распределяются по всем трем частям речи, хотя и выявляются наиболее
устойчиво в прилагательных, существительных и глаголах,
соответственно. Именно эти три свойства контрастно выделяют
подвижно-цветно-малое среди неподвижно-бесцветно-большого, точечное
– среди оболочечного. У Тарковского большое – это слово,
оно «только оболочка, пленка, звук пустой». Петербург у
Пушкина тоже обозначен как тусклое, неподвижное окружение, эпитету
«пустой» соответствует «бедный». «Город пышный, город
бедный». Пленочности слова соответствуют «свод небес
зелено-бледный, скука, холод и гранит». «Свод» и «гранит» особенно
подчеркивают качество неподвижности, которое составляют фон
маленькой ножки и вьющегося локона.

Общая интуиция живого у Пушкина и Тарковского выявлена и смысловой
структурой, и общим интонационно-ритмическим узором обоих
стихотворений. Жизнь теснится в наименьшем, ее вообще мало в
этом огромном мире, но именно минимум величины являет максимум
жизненности, подвижности, смысла, красоты. Живое
пульсирует, вьется, бьется, светится изнутри теплым, золотым и розовым
светом, освещая и «осчастливливая» собой и Петербург,
«город бедный», и слово, «звук пустой». Оттого и возникает у
Пушкина мотив сожаления об отъезде из этого скучного города, что
он оставляет в нем единственное чудо – вьющийся локон и
маленькую ножку (стихотворение обращено к А. А. Олениной
накануне разлуки с ней). _ ¹ Этому пушкинскому «мне вас жаль
немножко» соответствует у Тарковского мотив «счастливости» того,
кто, родившись «в сорочке», обязан своим рождением бьющейся
жилке и вьющемуся живчику.

_____________________________________________________

Примечание

1. Об этом стихотворении писали Виноградов В. В. Стиль
Пушкина. М., 1941. С. 268; Сквозников В. Д. Стиль Пушкина, в
кн. Теория литературы: Основные проблемы в историческом
освещении. М., 1965. Т. 3. С. 62 – 63. На то, что «мне вас жаль»
обращено к приметам Петербурга, перечисленным в первой
строфе, и выражает сожаление о разлуке с городом, потому что в
нем обитает А. А. Оленина, указал С. Г. Бочаров в статье «'Все
же мне вас жаль немножко...' Заметки на полях двух
стихотворений Пушкина», в сб. «Пушкин в ХХI веке: вопросы поэтики,
онтологии, историцизма», Новгород: изд. НГУ, 2003.