Поэзия

Для того чтобы быть поэтом,

необязательно писать стихи.

Наверное, надо пояснить:
Я всегда хотел говорить с людьми именно так –
без излишней образности.
Не путаясь в силлабах,
не подыскивая 
нужных рифм.
Разве можно отобразить в стихах такое, скажем,
детское воспоминание:
среди подмосковных разросшихся одуванчиков,
за стройными рядами дозревающей малины,
стоит известное всем сооружение из соснового горбыля
с выпиленной сердечком и,
как правило,
обосранной
дыркой.
Это деревенский туалет,
неотъемлемая часть
российского пейзажа.
Я иду в коротких штанишках в направлении этого
отхожего места,
сорвав по пути зеленое яблоко и
уворачиваясь от жалящих стеблей
 подзаборной крапивы;
«Надо. 
Давно не был. 
Пришло время».
Или что там говорят в подобных случаях?
Мощным рывком открываю дощатую дверь.
И вот тебе на!
Там на корточках сидит
соседская девчушка
по имени Лилька,
которая иногда забегает к нам
пожрать малины и пострелять со мной
из самодельного игрушечного лука.
Она исподлобья смотрит то на меня,
то на яблоко у меня в руке и,
как ни в чем не бывало, заявляет:
– Ты знаешь, что есть в туалете нехорошо?
– Не знаю…а почему?
– У меня была знакомая в пионерском лагере,
она тоже ела пряники и конфеты,
когда ходила в туалет…
– Ну и что?
Лилька делает паузу и, бесстыдно
поправив трусы на щиколотках,
произносит:
– У нее от этого потом мама умерла.

Вообще-то весьма распространенное заявление
из области детской мифологии.

Все это производит на меня 
чрезвычайно глубокое впечатление, и я
бормочу что-то вроде:
 – Ну, и что дальше-то?
– Да ничего. Выйди, мне трусы надеть надо!
Я держу яблоко и слушаю, как Лилька аккуратно
шуршит нарезанной газетной бумагой
за прикрытой дверью.

В туалет мне как-то расхотелось.

С тех самых пор
я в такие места
с яблоками не хожу:
МАМУ ЖАЛКО!

Вот какова сила усвоенных в детстве
суеверий.

Ну и как, скажите мне на милость,
поведать такую историю
борясь с ускользающим размером
и подыскивая сочетание
миллионы раз использованных рифм?

…Самое смешное, что кто-то делает это
до сих пор…