Поэзия

Цикл стихотворений

Начало

Окончание.

***

 А.Г. 

Ах, что же такое – ветра унесло,
Растаял и призрачный лёд;
Не бойся  – проворное это тепло
Скорее еще истечет.

Хотя и весною бывают дожди,
Что с небом тебя единят,
Но даже плохое, сама посуди,
Не вечно, на первый-то взгляд.

Все эти дожди, и все эти ветра –
Все лица погоды дурной
Исчезнут на время, настанет жара,
И лето наступит весной.
 

***
Пригрезился собачий холод в Рино,
Гвардейский корпус, что стоит в Неваде,
Сержантик – лычки, а зовут Кристина –
C под кепкою запрятанною гривкой,
За спину рукy с новою нашивкой,
Другую нежно держит на прикладе,
Пряма осанкой, словно балерина, 
Гуляет взад-вперёд, как на параде,
И рядовые смотрят – гарна дивка –
Двух добровольцев выбрала в отряде,
Пятнисты сплошь – портки, рубахи, каски,
Да уши рдеют боевой окраской –
Огромную пуховую перину
Они с разбегу, за торцы да хвать –
Не выдюжат – роняют в снег и глину,
Тут подступились было вдругорядь –
Матрац на плац, что твёрже всех мерзлот –
Проклятье! Кто б приделал рукоять! –
Уж сбоку третий и давай пихать
Злосчастную перину в вертолёт,
Которую он выбросил над Тахо,
Где холод пробирает аж до праха,
Где не спасёт пятнистая рубаха,
Где соловей да канарейка-птаха,
Как лязг затвора, жалобно поёт –
Вот навострил стрелок свой пулемёт
Убойного полсотого калибра –
«Огонь!» – рукой даёт добро пилот,
В наушниках приказывают: «Пли!
Перину эту в перья распыли!».
В душе его не дрогнуло ни фибра –
Матрас с душою лопнул за кормой –
Нет, не достали ПВО зенитки,
Они промажут даже и под пыткой,
Когда вручную, экие улитки –
Пилот на базу: «Всё, иду домой...
Постой, постой, какой ещё отбой?
Какие разговоры вне устава?
Скажу жене – придёт тебе расправа
За вечер тот совсем не уставной –
Она, мой друг, тебя – отродье сучье –
Как в ЦРУ, подвесила б на крючья,
Со мною ты лихой, да не с женой...
Довольно, капитан, ведь курс мой низкий,
Нет, кроме перьев, не заметил туч я,
А ты там приготовь бутылку виски,
Подсыпь пока, подлей-ка Максу в миски
Да настругай покамест бутерброд,
Я завершил почти уже полёт...
Да нет, такого не было в приказе,
Чтоб я за виски сам куда-то лазил...
Я знаю, что я редкая скотина,
Есть доля правды в этой жалкой фразе,
Но слышу это, правда, от кретина,
Которому закрыть пора бы рот,
Спусти свои сомненья в унитазе,
Теперь конец, конечно, нашей связи, 
Жди, я сажусь почти уже на базе...».
...Внизу солдаты смотрят у ворот
На дикую, волшебную картину –
Как расстреляли с воздуха перину;
Их собралось примерно девятьсот...
Приснилось, что всё это было ради
Того, чтобы бойцы под Новый Год –
Условный праздник, будь он, чёрт, неладен –
Чтоб ни в одной казарме и бригаде
Не забывал солдат о снегопаде,
Пускай пуховом, коли снег нейдёт.
 

***
Могу ошибаться, ведь я человек,
Но что-то всё чаще мне кажется,
Что плотно намазанный кремовый снег –
Суть бледная мёрзлая кашица.
Я ползаю быстро, срываясь на бег,
И понял – земля бледнолицая,
И если хотите, ведь я – человек,
Могу и для вас ошибиться я.

«Пошел купить табак»

Отлипляюсь от подушки –
Мозг мой, что ли, весь в поту?
Снег идет из-под макушки,
Приземляется во рту.

Выхожу как есть, без сумки;
Валит снег и на лету
Размывает три задумки
И еще одну мечту.

В голове и так нетвердо,
Поскользнусь да упаду,
Разобьет мне напрочь морду,
Непривыкшую к труду.

Горно-лысые верхушки,
Снег сбивается на град;
Нет наград, лишь с неба стружки –
На и за, и под, и над.

Я шагаю против града,
Хлопья метко в лоб летят;
Закурить мне срочно надо,
Нет дороги мне назад.

Закурить мне очень важно; 
Снег проник за воротник,
В голове и так ведь влажно –
Мозг стекает на язык.

Покорить еще полметра,
Одолеть, зато потом,
Я, шагая против ветра,
Помашу вам языком.

Возвращаться так опасно –
Что таится в том снегу?
Снег... рябит в глазах... неясно...
Все, я больше не могу.

Может, я уже на мушке,
Как под мухой, все мету,
Как метлой, пургу, частушки –
То про эту, то про ту.

Это вовсе не игрушки,
Грянет вот небесный гром,
Как настигнут вражьи пушки –
Попишу о том о сем.

Полетят мои ошметки,
Как по небу снег и лед,
Нету столько в мире водки,
Рать меня не соберет.

Это мне ли не находки,
Мозг в дыму – и до и от.
Ежусь я, как от щекотки,
Мыслю задом наперед.

Ведь конец, быть может, рядом;
Мозг мешает, а пока,
Молодцом, под снегопадом,
Бегать даже до ларька.

Жизнь ли, смерть моя отрада?
Выгребаю снег из глаз –
Даже это делать надо,
Как в последний в жизни раз.
 

***
Прослушав не одну погоды сводку,
Узнать обычно можно и о том,
Что снег, как свет, прольётся сквозь решётку,
Что небо тучам станет решетом.
Пускай узнают наперёд скитальцы,
Зависящие сильно от погод,
Что, словно жизнь – или песок – сквозь пальцы,
Мельчайший снег вот-вот уже пойдёт;
Посыпет мелким и не очень крупным,
Сродни он будет разным видам круп.
Да будет предсказание доступным
Зависящим от ступ.
			И не одну б
Не пропустили облачность – сквозь сито –
Не выдавили бы из узких пор,
Чтоб было предсказание не скрыто,
Предвосхищая аж с подснежных пор,
Как скоро оболочка прохудится,
Продавит тяжесть ветхий небосвод.
Лежать бы праху, как в пороховнице,
И снегу-пеплу перекрыть бы ход,
Как кислород, и в воздуха прокладке
Позатыкать побольше мелких дыр...
Иль упредить скитальцев об осадке –
Как будет снегом осаждён их мир.
 

 
***
Всё на небе болезненно-бледном
Зависает звёздная сыпь,
Наследив, пропадает бесследно –
И не свет, и не тьма – просто зыбь.

К моросящей картинке вселенной
Липнет маленький лунный кусок;
Забывает он о незабвенном,
Отколоться он так и не смог.

Он еще одной ночи свидетель,
Но какой из него понятой –
Он уйдёт в туч клубы на рассвете,
За завесу, слепой и немой.

***
Зреет солнце, на улице оттепель,
Ветер дверь не срывает с петель.
Я узрею отчётливей вот теперь
То, что тщетно скрывает метель.
 

  
***
Cолнце, дождь – превосходный восход,
Петли смазаны влагой, ни скрипа,
Лишь бескрылые перья несёт
Моросеньем природного всхлипа.
 

Спал  весенний предвестник озноб,
Свет зажегся над краем равнины,
Чтобы капли сверкали, и чтоб
Знали следствия первопричину.
 

Парусина надулась – хлопком,
Кувыркаются в воздухе перья,
Носит капли воды сквозняком,
Солнце всходит в равнины преддверьи.
 

***
Небо разбухло, тяжко провисло,
Бледнеет на нём полмесяца,
На небосводе множатся числа – 
Бессмыслица, околесица...
Небо обвисло, тяжко просело;
Не превозмочь неуклюжести...
Запад распластан – серо, несмело –
И в голову лезут ужасы.
В сумерках тусклых небо обвисло,
Свернулся закат над плоскостью...
Ну, да и бог с ним; нет в этом смысла,
Пусть небо грозит громоздкостью.
...Мрак стал увесист, тьма многозвёздна,
Победа за небом числится,
Грезятся бесы – праздно, не грозно,
Ведь всё это вздор, бессмыслица.
 

 
***
Но вот и дождь – как ткач, и вот сукно,
Дождь – как игла – он острый, частый, мелкий,
Он указует то, что нам дано –
Стремятся наземь будущего стрелки.
Дождь бороздит и режет – рубцевать
И лупцевать – как плоть – он будет воздух,
И всё живое лезет под кровать,
Под кровлями скрывается и в гнёздах.
Природа шьёт воздушное руно,
Вода – предвестник жизни начинаний,
Но есть в воде всегда двойное дно – 
Природа начинает с отрицаний.
 

***
Слова, стихи – лишь жалкие остатки,
След изменений и душевных бурь,
Мы видим лишь плоды и их зачатки,
Как будто разум кормят через ватку,
Ко сладкому подмешивая дурь.
Слова – лишь мыслей поздние придатки –
Чтоб задержать свершения чудес,
И чтоб просеять небо сквозь сетчатку, 
Чтоб приподнять заслон земной и шаткий,
Чтоб хоть на миг ум в эту щель пролез,
Переворот мгновенный ливня кадки
Чтоб растянуть хотя б ещё на миг –
Миг бесконечный, бесконечно краткий –
Круговороты вод, их жизнь, осадки –
Чтоб разум в состоянья их проник.
О том, что есть – лишь теплятся догадки,
Слова зыбки – как скатки туч – слова,
Они – как безопасные перчатки,
Чтоб без последствий резать правду матку –
Запретный плод – пословица права, 
Вода и свет играют с нами в прятки,
Ведь в пониманьи чуда – наша цель,
И в восполненьи знания нехватки,
В слежении волшебств, чудес повадки,
И чтоб слова кололи, как метель,
Не только знать природы распорядки,
Их наблюдать с восхода до зари –
Смотреть, как прядки снега прячут складки,
Кропить – как дождь поля – поля тетрадки,
Но в том, чтоб жизнь почувствовать внутри.