Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

В рассыпную

я пытался застрелиться, по телевизору мафия расстреливала комиссара
катани падающего под градом пуль из автоматов у стены больницы

передо мной из ниоткуда возник огромный санитар в белом халате

связав мне за спиной руки он вывел меня в подъезд под музыку энио
морриконе,комиссар был мертв

я спускался по ступенькам,отец выбежал следом,остановил нас и
обнимая меня рыдал

в больнице многие нашли меня похожим на микеле плачидо.и я получил
кличку Коррадо

самое сладкое-сироп из медицинской глюкозы выпитый из железной
кружки спустя два часа после подкожного укола инсулина

побывавших в разное время в коме было четверо

наш отдых охраняли как космонавтов после полета

никто кроме медперсонала не имел права входить в палату коматозников

я пытался добраться до столовой,от слабости шатаясь и падая на
стены

-таблетка аскорбинки прилипла к горлу сказал я медсестре

она расхохоталась

в блестящей металлической тарелке порция густой ячневой каши и
чашка сладкого сладкого чая

от слабости есть было невозможно

не было сил держать в руках ложку и жевать.

когда я открывал глаза пробуждаясь от грез ретроспектив всего
самого милого что успело случится за 16 лет моей жизни

то видел лежащего напротив мощнолицего мужчину.он доставал из
стоящего у постели черного чиновничьего портфеля яблоко,съедал
его и улыбнувшись мне засыпал.

моя койка была придвинутая вплотную к другой

на ней лежал черноволосый,хрупкий хлопчик,говоривший только по
украински,студент сельскохозяйственного института,в ногах все
время валялась его книга ,»Белые одежды «Дудинцева

мы почти не говорили.лежа в забытьи.часто соприкасаясь склоненными
набок головами.я ощущал его своим другом ,чувствуя как разделяю
с ним этот уют безмолвия и сумерек.

<p> гуттаперчивый эпилептик бронштейн обладал высоким болевым
порогом.когда его били санитары -он не ощущал боли .

не куря ,он любил воровать сигареты,татью вползая в ночные палаты
и шаря под подушками и матрацами больных.снося добычу в туалет
и отдавая другим

соседом по стоящей рядом койке был старик,бивший свою жену инвалидной
палкой,когда та приходила его проведовать.

ему казалось что земля бугриться и вздымается под его ногами

поэтому на завтрак,ужин и обед я тащил его на себе,одной рукой
он держался за стену,другую закинув мне на шею

по ночам мы курили опустив головы под койку сигареты opal

посреди палаты обоссаный мужик в алкогольном делириуме,привязанный
к кровати кричал:Нина!Нина!развяжи меня!

вечером выведя старика на прогулку до столовой

я увидел бегущего по коридору вертлявого бронштейна

пожилая лилипутистая медсестра крикнула:Бронштейн!иди сюда жид
вонючий

-Что Вы сказали?! ,– неожиданно воскликнул я

обернувшись ко мне она внятно произнесла

-И ты тоже жид вонючий!

прислонив матюкающегося старика к стене

я подбежал к ней клацая по полу больничными шлепанцами и влепил
пощечину

по внутригоспитальной традиции меня должны были избить,привязать
к кровати и уколоть сульфазин в смеси с горячей взвесью персикового
масла

но ничего этого не произошло

и я доставил старика к ужину

<p> минималистские дозы трифтазина и неулептила лишь затуманивали
сознание ,не мешая мне оставаться самим собой

только нейролептическая диплопия и нарушения аккомодации зрачков
делали все расплывчатым с пазуами в связности событий.

не вернувшись с выходных в больницу ,я подставил медсестру .

она выговаривала мне стоя за столом ,черноволосая тетка с высоким
накрахмаленным колпаком

от лекарств я находился в состоянии абсолютной беззащитности

любая агрессия вызывала младенческий испуг

-Страдание делает меня непорядочным -сказал я ей

эта фраза остановила ее упреки

афоризм был тут же доставлен лечащему врачу,похожей на жабу пенсионного
возраста ,гордившейся что ее дочка учится в ленинградском институте
связи имени бонч бруневича

она вызвала меня в кабинет

спровоцировав на исповедь

я вернулся в палату опустошенный

как жан жене после выхода книги Сартра Святой Жене, комедиант
и мученик

рядом бродил сосед, старикашка в подростковой панаме

отсидевший 10 лет за сожительство с немкой во время войны

стучавший на меня медперсоналу ,когда я по личной инициативе принимал
сибазон

я познакомился с молоденькой медсестрой и заметив что она мне
симпатизирует

стал к ней паломничать по утрам .она наполняла чашки кислородным
коктейлем взбитым с белком яйца.

ввалившись в кабинет я сказал ей:я так истерзан!!!

она села рядом и спросила

что случилось?

-я рассказал врачу то чего нельзя рассказывать,я будто предал
свою тайну высказав ее

докторша созвала консилиум под предводительством глав.врача

борясь с обдолбанностью ее лечения я пытался отвечать на их вопросы

она просила меня рассказать на бис,то что я рассказывал ей

пока я сидел на другом конце стола,съежившись в пижаме ,она цитировала
им мои фразы собранные для нее медсестрами

начиная со страдания делающего непорядочным

и кончая ницшеобразной:всякой крови приходит конец,лищь грязь
неистощима

<p> ничего не поделаешь ,придется умирать -улыбаясь говорю
я сидя на стуле в коридоре отделения токсикологической реанимации

- блядь !ты так спокойно об этом говоришь!

восклицает парень с царапающими чертами лица в пижаме,сидящий
напротив

на его обеих руках глубокие,будто покрытые слоем герметика шрамы
от надрезов начинающиеся от запястья и до внутрилоктевого сустава.

мы встречаемся с ним снова,в другом месте,спустя несколько недель

день медика.купив на остановке вместе с ведром цветы и млея от
собственной флиртабельности я несу его медсестре на нашем посту

дерусь в холле с другом,который до этого ездил в филадельфию на
прием к частному психиатру.

его мать считавшая меня виновным в его душевном недуге,сообщила
об этом американскому врачу .Тот поглаживая клиновидную бородку
сказал:Мадам!шизофрения не заразна.и выписал моему другу американский
трифтазин.

в луже солнечного света на дорожке,мы боремся с ним ,как еврейские
борцы сумо,он ранил меня сказав:

О твоей Имярек Знает уже весь Советский Союз

нас разнимает медсестра которой я дарил цветы.

в палате ,старый армянин,школьный учитель химии

я задаю ему вопрос,который мечтал задать зиновию гердту

– Скажите!жизнь стоит того что бы ее прожить?

– конешно стоит!о чьем ты говоришшь!

у него интеллигентный едва уловимый кавказский акцент

на кровати у окна лежит отсидевший 14 лет за хищения в особо крупных
размерах.

сев на кровать я пою раз десять подряд песню:Темная ночь.только
пули свистят по степи.как я люблю глубину твоих ласковых глаз.как
я хочу к ним сейчас прикоснуться губами.

санитарка моющяя полоты заглядывает в палату и смотрит на радио
висящее над дверью

– шо такое,почему по радиво крутят одну и ту же песню ?

я подружился с дробильщиком окатышей на металлургическом заводе,у
него расплющенные пальцы,двое детей , маленькая некрасивая жена
и профессиональная болезнь:слуховые галлюцинации в виде недефференцированных
шумов накопившихся в его голове за время работы.

вечером высокий красивый Вадим у которого поехала крыша от передозировки
паркопана рассказывает как ему нравится медсестра бальзаковского
возраста по имени Анна

я пишу на тетрадном листке записку: Вы прекраснее Анны
Карениной!Мы все здесь безумны!но из за Вас я безумнее больше
всех!

вручаю послание дробильщику и тот гонцом приносит его в руки этой
женщины на посту.

вовзвращяясь с оглушенным видом и квадратными глазами

– Юлик!!бля!мне 45 лет!!куда ты меня втянул!как я мог на это согласиться!

перед отбоем Вадим входит в кабинет и говорит медсестре:

Поцелуйте меня!

я сижу на корточках в коридоре и вижу как она отвечает:Вадим!иди
спать!спокойной ночи!

утром мне вводят под кожу ампулу никотиновой кислоты.лицо начинает
жечь и покрываться красными пятнами.

положив голову на кислородную подушку и вставив в нос тянущийся
из нее шланг

я жду когда кислород иссякнет

что бы принять три пакетика порошка глутаминовой кислоты

мне 16 лет.в компании профессора психиатрии я рассуждаю о своей
одержимости страхами

-Ведь если бы мое состояние было шизофреничным,то боязнь отравления
была бы уверенностью,я бы выбивал тарелки с едой у других и кричал
бы:Не ешьте!еда отравлена!а так сама гипотетическая возможность
отравления пугает меня сверх меры и перестраховываясь я молча
боюсь сам и не ем

светило медицины задумчиво качает головой.как потом выяснилось
будучи сам профессиональным клиническим шизофреником.

высокая железная калитка закрывается за спиной и я оказываюсь
в вольере доктора Локшина.

я спещу сообщить ему,что я тоже еврей,как и он ,надеясь на этническоую
солидарность и поблажки в карательных способах лечения и репрессий
со стороны медперсонала

похожий на Питера Габриела с длинными черными ресницами,он раздевает
меня до гола и делает «энергетический массаж»,водя по всему телу
рукою и наблюдая за мной.

спустя несколько лет его выгонят из больницы за гомосексуальную
связь с пациентом,комиссованым из армии из за психического заболевания.

отделение разделено на две части летнюю и зимнюю.

ряды коек прямо на улице, на цементном полу под козырьком ,цветочные
клумбы и напротив терраса похожая на американские мотели с медицинскими
кабинетами.

сбоку высокая стена с висящим на самой вышине фонарем.

после первой капельницы реланиума я выхожу из манипуляционной
и падаю на цветочную клумбу.

по ночам холодно.

у стены стоит стул .мужчина в очках который мучается от ощущения
выдавливаемых из орбит глаз , сидит всю ночь под фонарем и читает
Роман-газету

каждую ночь.методично.номер за номером.

водитель на соседней койке рассказывает как ему приснился сон.он
едет по кривому рогу на своем мотоцикле с коляской.в коляске стоит
гроб.

он шутит говоря мне:видимо твой

вон и мухи вокруг тебя летают как возле покойника.

выслушав все.я уверен что мне пришел конец.и лежу по ночам предчувствуя
смерть, в этой казарме сошедших с ума и храпящих мужчин.

доктор Локшин источает харизму.

уже в зимнем помещении,когда он утром выходит из кабинета ,отделение
становится похожим на ашрам.

больные бегут изо всех палат будто саньясины к Махариши,окружают
его и тянут к нему головы и руки,он касается каждой головы мягкими,холенными
руками полного мужчины.

он подходит ко мне,сжимает мою голову ладонями и смотря прямо
в глаза говорит:Все будет хорошо!

как только он произносит это ,будто в мои зрачки сделали укол
морфия,покой и уверенность в спасении струясь заполняют меня до
краев.

все медсестры ходят с маленькими блокнотиками записывая наблюдения
за больными

однажды он оставляет меня в своем кабинете

когда медсестра приводит маленького,обритого налысо вчерашнего
солдата сверхсрочной службы.

тот говорит что его мысли так несутся в голове,что темнеет в глазах,а
иногда совсем исчезают вместе с ним.

когда он вышел.доктор сказал:Вот что такое шизофрения!у тебя разве
такое есть?Нет!так что не выдумывай,я специально оставил тебя
в кабинете,что бы ты увидел разницу!

медсестре делавшей мне все инъекции в течении 45 дней -18 лет .

подходя по утрам к моей постели со шприцом

она с каким то угрюмым презрением говорит мне:красавчик!снимай
штаны

по своей подростковой логике я жду от нее каких то проявлений
нежности,раз она считает меня красивым.

но ничего такого не происходит.

во время физпроцедур ,когда я лежу на клеентчатой кушетке с резиновыми
повязками электросна на глазах,она обнимается и целуется за ширмой

с одним из больных,тоже комиссованным из армии.

бодрствуя без электрического сна я слышу их перешептывания,шуршание
ее халата,смешки.

спустя двадцать дней,очнувшись от комы и открыв глаза я вижу свою
руку зажатую между ее голых ног,сидящей на корточках у кровати,вводя
мне в вену раствор глюкозы

приходя на работу к матери я вижу ее сослуживицу-маленькую горбунью.

не стесняясь и сплетничая при мне со своей подругой,мать доверительно
роассказывает как эта женщина нашла мужчину для того что бы он
сделал ей ребенка.

я мечтательно-беззастенчиво заявляю:вот бы мне повстречать горбатую
женщину,которая как и эта,попросит сделать ей ребенка

спустя несколько лет,попадая в арехе-типичный эмоциональный переплет,подчиняясь
неведомой мне традиции

я звоню девушке -медсестре генетического центра при городском
роддоме,-лежавшей с моей матерью в отоларинологическом отделении.

мама вернувшись из больницы стала мечтать о такой невестке как она.

юная еврейка,дочь директора мясного магазина на рынке,она выйдет
потом замуж за дантиста,выпускника горловского зуботехнического
техникума-

она поднимает трубку.я спрашиваю не использует ли их заведение
услуги доноров спермы для оплодотворения бесплодных пар?

санитар в столовой хватает худого мужчину и усаживает его за стол
словами :Жри давай!!

тот встав,резко поднимает ногу и бъет ребром стопы санитара в
челюсть

тот отлетает круша на пути полета столы с расставленными тарелками

я дежурный по столовой флиртую с ядренной разносчицей пищи стоящей
за окошком пищеблока.

другой пациент ,коллега по уборке,старается не отставать ,делая
неуклюжие комплименты щедробедрой музе уборки

почти ревнуя я говорю:а скажи кто из нас симпатичнее он или я?

девушка улыбается и отвечает смотря на меня :тут и выбирать нечего,все
и так ясно

прислонившись к косяку санитары с выпущенными наружу из под белого
халата волосатыми торсами инкрустированными крестами,крутя в руках
ключи в виде дверных ручек ,снисходительно наблюдают за происходящим

медсестра получившая бы оскара за исполнение роли старухи шапокляк,злобно
сдавливает мне щеки белыми,костлявыми пальцами и заглядывает в
рот выясняя не спрятал ли я под языком или за щекой таблетку тизерцина

я просыпаюсь от удара в спину

санитары напились

и совершают рейды по палатам избивая больных

из моей палаты больше всего достается пожилому мужчине по фамилии
сирота

белобрысый санитар с маникюром на ногтях бьет его головой о железную
спинку кровати

подносит горящуюю спичку ,оттягивая веко бесчувственно застывшего
мужчины и проверяет реакцию зрачков на свет

разжиревший от годового лежания в больнице бывший заведующий гаражом
,сошедший с ума после того,как увидел отрезанную автокатострофой
голову

своего водителя,говорит по одному ему видимой рации с патрульными
машинами милиции

отделение на прогулке.лавочки образовывают закрытый участок .по
углам сидят санитары.

еврей в пижаме-,лечившийся у академика снежневского после того
как сторож приняв его,разгружавшего арбузы,за вора,выстрелил ему
в голову дробью,-кричит с выступающей пеной из углов рта ,показывая
на меня:он из моссада!он разведчик !!!

цветочная тумба отделяет уличную зону мужского и женского отделения.

по ту сторону сидит девушка в ватном халате,почти не реагируя
на внешние раздражители.

уверенный в том ,что любая нежность целительна,касаюсь ее плеча
и говорю:ты прекрасна.ничего не бойся.все будет хорошо.!

она начинает кричать и метаться.толстая санитарка хватает ее и
ругая меня уводит в помещение.

меня проведывают.прислонившись щекою к апликациям на итальянском
кожанном жакете,купленным в праге,в аромате духов «Единственная»,я
достаю из носка спрятанные листки дневника и заплетающимся голосом
начинаю читать :когда я думаю о ней,я вспоминаю о сонечке
голлидей и марине цветаевой,кто то из них написал о гималаях любви,за
которыми следуют снова горные хребты нежности,я представлю,как
эти горы любви она испытывала к другим мужчинам»_ ¹

Женщина говорит: - Юлик перестань!

девушка из женского отделения лезет в сумку к женщине.я кричу
ей:а ну иди отсюда!!!забыв как еще вчера касался ее плеча.

я прижимаюсь губами к уху женщины и шепчу:скажи,неужели моя участь
в 18 лет ходить в зассаной кем то пижаме и спать на пронумерованных
простынях,со следами испражнений?

---

1 – Иному легче гору поднять, чем
сказать это слово. Потому что ему нечем его поддержать, а у меня
за горою еще гора, еще гора – целые Гималаи любви, Марина! Вы
замечаете, Марина, как все они, даже самые целующие, даже самые
как будто любящие, боятся сказать это слово... Мне ведь только
от этого человека нужно «люб-лю-ю»... Я только этим словом кормлюсь,
Марина, потому так и отощала... © «Повесть о Сонечке»