Онтологические прогулки

Самодовольное любование чудесным даром разумности долгое время мешало нам обратить внимание на два, не менее уникальных, чем разум, свойства рода homo sapiens.

Мне кажется, что в большей степени именно они, даже не разум, дают нам важное свидетельство особой роли людей в эволюции нашего Мира. По крайней мере, эти свойства придают разуму практический смысл в масштабах не только нашей популяции, но и Вселенной.

Обращение к этим не менее уникальным, чем способность мыслить, свойствам, я думаю, неизбежно заставит нас изменить понимание природы человечества и направленности развития актуального Мира. Оно также может дать нам еще одно основание считать, что появление разумной жизни отнюдь не случайность, а всеобщая закономерность Бытия, которая предполагает эволюцию Вселенной в  состояние ноосферы[1].

Мы можем найти зачатки разумного поведения у многих живых существ, примитивная разумность позволяет им решать повседневные задачи выживания и простого воспроизводства популяции. Но кто еще, кроме человека, озабочен буквально иррациональной страстью к экспансии и передачей наследства следующим поколениям?

 

 

Вряд ли мы когда-нибудь узнаем в точности, когда и как это началось. На этот счет мы можем лишь делать логические предположения. Но, так или иначе, когда-то давным-давно, первые люди на Земле отправились в путь, осваивая новые территории, и с тех пор человечество неудержимо шаг за шагом раздвигает границы своего присутствия во Вселенной.

Это движение, начавшись в Восточной Африке, а может на территории нынешнего Китая или юга Европы уже достигло поверхности спутника нашей планеты и где-то в лабораториях, полигонах, сборочных цехах готовятся новые средства для того, чтобы человек достиг нового рубежа уже на ближайших к земле планетах.

Что двигало людьми, когда они в глубокой древности покидали свои привычные убежища и места охоты? Что движет людьми сейчас, когда мы запускаем ракеты в космос и обживаем околоземную орбиту?

Казалось бы, в причинах безудержной экспансии людей в пространстве нет никаких скрытых мотивов, все они лежат на поверхности: поиски еды, убежищ, нужных для производства материалов, вынужденная миграция в результате природных катаклизмов или перенаселения…

И нет ничего непонятного в том, что толкало древних греков устраивать колонии вдали от своей родины, или что побудило Колумба добиваться снаряжения экспедиции, которая открыла Старому Свету совершенно новый мир.

Но только ли это толкает человечество к безудержному движению? Разве глядя в ночное небо или на горизонт мы всегда думаем лишь о новом пространстве, как о сулящем новое пропитание или пристанище?

Не менее чем практические потребности, нас волнуют более общие вопросы: что там и кто там? Стремление получить на них ответ порой выглядит совершенно иррациональным, но что-то заставляет нас отправляться в путь. Стремление к экспансии записано у нас как бы на генетическом уровне, на уровне инстинкта, который даже сильнее, чем инстинкт самосохранения, и отнюдь не только потому, что оно обеспечивает выживание всего человечества.

Я думаю, что экспансия материи, обладающей сознанием, записана, образно говоря, в самом коде, «программирующем» эволюцию Вселенной, подобно тому, как в комбинации генов в оплодотворенной клетке «предписывают» появиться человеческому зародышу и стать какой-то человеческой индивидуальностью.

Не стоит искать в этой «программе» руку Бога, как программиста. Логика эволюции Вселенной определяется физическими свойствами материи, которые в свою очередь предопределяют направленность ее развития от формирования атомов до появления форм, способных мыслить.

Все, что происходит в объективированном Мире обусловлено общим смыслом его эволюции, который заключается в реализации имеющихся в каждой материальной сущности свойств, потенций к установлению связей с другими сущностями и образовании качественно новых сущностей и структур.

Именно это стремление к тотальному связеобразованию «программирует» в нас непреодолимую тягу к бесконечному путешествию. И потому, разбираясь в причинах, которые толкают людей к движению за горизонт, невольно думаешь, что поиск пряностей или золота был лишь удобным аргументом для тех, кого что-то влекло на новые территории, но им надо было еще убедить скептиков раскошелиться на снаряжение экспедиции.

Особенность человеческой экспансии

Среди признаков, выделяющих человека из животного мира есть нечто, что мы еще не осмыслили в полной мере. Речь идет о системе регуляции связей популяции и ареала ее обитания.

В животном мире (в той его части, которая простирается от простейших одноклеточных до приматов) работает сравнительно элементарные механизмы подобной регуляции. Они основаны на том, что приспособившись к определенному ареалу обитания, живые существа становятся органической частью механизма поддержания эко баланса.

А потому именно биоэнергетический потенциал ареала обитания диктует, сколько и каких живых существ может поддерживать в нем свои популяции. Регуляция эко баланса популяции и ареала ее обитания происходит, как правило, за счет жертв какой-то популяции в эко системе.

У человека (особенно на ранней стадии эволюции) механизм этой регуляции имеет общую с животным миром основу. Численность популяции также как и у животных, во многом зависит от возможностей ареала обитания.

Но при этом система «человек – ареал обитания» имеет качественное отличие от системы «животное – ареал обитания». Во-первых, человек активно преобразует среду обитания под свои нужды. Элементы подобной деятельности можно, конечно же, найти и у птиц, вьющих гнезда и у бобров, строящих плотины и т.д.

Однако только у человека преобразовательный вид деятельности приобретает совершенно иные масштабы и качество. Ирригационные сооружения, преобразование природных материалов (переплавка руды, обжиг глины и превращение ее в керамику и т.д.) существенно меняют потенциал и свойства ареала обитания. Это, во-первых, а во-вторых человек, это существо, которое постоянно расширяет свой ареал обитания.

Причем это не сезонная миграция, как у некоторых животных или птиц, либо простое перемещение с одного места на другое, более благоприятное, а постоянное расширение границ, в которых разворачивается преобразующая Мир деятельность человека.

В то же время технологическая деятельность человека создает возможность ему в отличие от животных адаптироваться в очень широком диапазоне природных условий от африканских пустынь до ледяной Антарктики и Антарктиды.

Преобразовательные и созидательные возможности человека позволяют это делать достаточно интенсивно, чтобы обеспечивать выживание популяции именно за счет экспансии, не принося существенные «жертвы» во имя поддержания эко баланса. По крайней мере, до стадии, когда воздействие человека на замкнутую эко систему (например, Земля) не ведет к ее необратимому разрушению.

При приближении к критическому уровню воздействия на эко систему, имеющую естественные границы, человек стремится не только скорректировать свое поведение, но и разомкнуть ареал своего обитания, готовя проекты освоения нового пространства.

 

 

 

Недавно меня позабавила реклама какого-то обиходного товара, фишкой которой стал завершающая фраза – «…теперь в новой упаковке». Т.е. товар, собственно говоря, не изменился, но его новая упаковка должна стать по замыслу неким толчком, освежающим мой интерес к приобретению товара. Потребляй и наслаждайся потреблением, будь даже оно не рационально и бездумно – вот лозунг под которым живет человечество, буквально со времени своего исхода из звериного царства.

И все же, как бы мы не обсуждали потребительство, надо признать, что именно сформированное в нас (видимо на генетическом уровне) стремление к постоянно расширяющемуся потреблению – есть часть эволюционного механизма Вселенной. И работает он куда более ощутимо, чем наше иррациональное стремление высунуть нос за горизонт познанного.

Причем этот механизм предполагает положительную обратную связь между ростом потребностей и производственными возможностями. Т.е. не только потребности вызывают к жизни новые технологии и продукты, но и последние создают новые потребности.

Нам стоит признать, что именно тот тип хозяйственно-экономической деятельности, который мы называем рыночным, является основной движущей силой вселенской экспансии. Именно рыночная экономика обеспечивает наибольшую динамику роста и в конкурентной борьбе явно превосходит другие типы хозяйствования, основанных на простом воспроизводстве либо планомерно-расширенном.

Закон опережающих темпов расширения потребностей неумолимо заставляет нас обращаться именно к рыночному регулированию хозяйственно производственной деятельности, которое обеспечивает наиболее эффективную обратную связь между производственными возможностями и растущими потребностями.

В то же время нам стоит признать, что рыночная экономика, по сути - глобальная пирамида, в которой для расширенного воспроизводства благ необходимо постоянное расширенное вовлечение ресурсов. Чтобы получить средства для расчетов по производству каждого следующего продукта, необходимо не только обеспечить потребление ранее произведенных, но и получить заемные средства для расширенного воспроизводства.

При этом экономическая пирамида становится фактически пирамидой долговых обязательств и заемных средств, которые передаются фактически от поколения к поколению и заставляют энергично раскручивать маховик экономической экспансии, вовлекая в хозяйственный оборот все новые и новые пространства.

 

 

 

Экспансия разума - не только пространственное расширение ноосферы, но и изменение ее качественного состояния. Основа этого изменения – коммуникативная революция, ведущая к «уплотнению» связей между индивидуальными носителями интеллекта и  вовлечение в интеллектуальную деятельность надбиологических технологий.

Появление самовоспроизводящейся жизни есть лишь один из моментов поэтапной реализации наследственной программы Бытия. Мир оживает, становится витальным. Эволюция витального мира на определенной ступени предполагает появление существа, наделенного разумом, сознанием.

  Человек это состояние Мира, который постепенно становится разумным, осознающим свое бытие. Но образ мира, развившего себя до сознания, предполагает человека уже не венцом эволюции, а, образно говоря, лишь ступенью лестницы, по которой мир восходит до состояния некоей цельной, мыслящей и сознающей себя сверх системы.

  Человеку все более становится живой мыслительной ячейкой в саморазвивающейся мыслящей Суперсистеме, мощность которой и функциональные возможности с началом коммуникативной революции нарастают уже практически во взрывном режиме.

Социальное сообщество постепенно эволюционирует в информационное, в котором средства коммуникации, в том числе и Всемирная паутина, формируют единое пространство общественного сознания и переживаний.

 Как мыслящая ячейка человек в этой информационной системе занимает функциональное место, подобное живой клетке в организме: идет постоянное обновление клеток, одни отмирают, другие появляются на их место.

Мир эволюционирует  к  космическому сверхсообществу, дальнейшее развитие которого ведет к образованию живого Космоса, имеющего цельное самосознание[2].

 

 

 

Сегодня воздействие мысли на мир, и быстродействие этого воздействия усиливается многократно. И сама мысль все более оказывается включенной в мыслительный процесс Сверхсистемы, в которой каждое индивидуальное Я включено в общее коллективное сознание человечества, а это коллективное в свою очередь активно воздействует на индивидуальное.

Есть немало оснований считать, что сейчас, именно в результате информационно-коммуникативной революции, индивидуальное сознание все более поглощается коллективным и подчиняется ему.

Начиная от эпохи первобытного стада и до информационно-коммуникативной революции, человечество развивалось по линии усиления «автономности» индивидуального. Расцветом эгоцентризма и индивидуализма можно считать вторую половину XX века, когда, по крайней мере, на Западе личность стала максимально независимой от государства, от борьбы за выживание, когда свободомыслие и свобода нравов стала нормой поведения.

Однако Золотой век индивидуального сознания завершился с началом бурной коммуникативной революции. Оставаясь, строго говоря, индивидуальным по локализации самоосознания (конкретным Я), наше сознание на самом деле становится все более иллюзорно индивидуальным и становится все более подчиненным коллективному Мы.

Известный американский журналист Кевин Келли недавно обобщил изменения, которые происходят в головах людей с внедрением новых компьютерных коммуникативных технологий: «Культура компьютерного экрана – это мир постоянного движения, бесконечных звуков, быстрых отрезков времени и сырых идей. Это поток слухов, заголовков новостей и плавающих новых впечатлений. Экран не выделяет национальной принадлежности, а плотно связывает все нации воедино. Истину несут не писатели или представители власти, ее определяет экранная аудитория».

Мы склонны с благоговением отмечать факт расширения Интернетом возможности доступа к информации. Но мы не отдаем себе отчет в том, что именно в Интернете также и растворяется индивидуальное. Оно превращается в неопределенные и меняющиеся Ники, скрывающие личности, делающие их мнимыми величинами, склонными к раздвоениям, утроениям и т.д. по мере перемещения от одного форума к другому.

Причем сегодня, на стадии «перехвата» контроля коллективным, мы видим явное снижение индивидуального мыслительного потенциала. Сегодня коллективное все более приводит индивидуальное к обывательскому усредненному уровню. И прежде всего потому, что истину уже действительно несут не одинокие «гиганты мысли», а именно «экранная аудитория». В некотором смысле мы возвращаемся во времена Геродота, представление об устройстве мира которого, также формировалось из спонтанного потока слухов, мнений и личных впечатлений.

И случайно ли, что американский физик Джонатан Хюбнер, анализируя технический прогресс за пять с половиной веков, пришел к выводу, что индивидуальная изобретательность человечества (а она была основана на мыслительных прорывах отдельных личностей) иссякает?

Проблемы, связанные с изменением соотношения коллективного и индивидуального, к сожалению, этим не исчерпывается. Еще одна беда заключается в том, что наш мир стремительно становится все более миром мнимо-индивидуальных виртуальных величин.

Это мир искусственно штампуемых политтехнологами «великих» политиков, и искусственно вызываемая к ним любовь нашего коллективного.

Это и мнимые звезды поп культуры, которые порой напрочь лишены собственных творческих достоинств.

Это и мнимые достоинства вкуса продуктов, которыми наслаждаются реальные герои экранных рекламных роликов. Многозначительное «М-м-м…» и причмокивания, звучащие там, зачастую передают лишь воображаемые ощущения. И они не имеют никакого отношения к реальному вкусу продукта, отличающегося от множества аналогичных продуктов только интонациями этого самого экранного «М-м-м!»

Говоря языком физики элементарных частиц (которая утверждает, что микрочастиц в квантово-механическом представлении не существует), индивидуальное Я становится в некотором смысле все более пси-функцией.

 

  

 

Наследственность как присущее всем живым организмам свойство обеспечивать в ряду поколений преемственность признаков и особенностей развития, у человека, собственно говоря, выходит за рамки его индивидуальной физической сущности.

Наряду с передачей морфологической, физиологической, биохимической организации и характера индивидуального развития (что способны делать все живые существа), homo sapiens оставляет последующим поколениям всю преобразованную им среду, интеллектуальное и духовное наследие.   

Человек вообще не мог бы расширять ареал своего обитания до вселенских масштабов, если бы не имел возможность сохранять для последующих поколений знания, опыт, технологии, которые и позволяют в целом человечеству шаг за шагом «мостить» дорогу за пределы своего ареала обитания.

Каждому поколению популяции homo sapiens не надо начинать с ноля движение вперед. Оно может, опираясь на достижения прежних поколений, двигаться вперед и вверх в совершенствовании своих возможностей преобразования мира.

Шаг за шагом, от технологии к технологии, человечество расширяет и совершенствует арсенал средств, которые дают новые возможности для экспансии.

Проживая жизнь, мы оставляем материальное наследие, становящееся опорной «кочкой», с которой новые поколения могут сделать следующий шаг в неведомое в своем экспансионистском устремлении. 

Вряд ли древнейшие люди, которые впервые уложили бревна либо камни по пути своего продвижения, понимали, что тем самым они начали мостить дорогу к звездам. И что способ передвижения по этой дороге будет меняться от «пешком» до звездолетов или даже до воздействия на само пространство, а сам путь предстоит пройти до конца лишь грядущим поколениям.

Вряд ли мы, заботясь о передаче бытового наследства, задумываемся о том, что тем самым тоже «спонсируем»  эту дорогу следующим поколениям.

Любопытно, что по мере «коллективизации» сознания меняется и форма наследия. Наследство индивидуальное «вещное» все более утрачивает смысл.  Было бы действительно  бессмысленно передавать оставлять детям старый ламповый телевизор, компьютер с 386 процессором или автомобиль, если только они не торгуют антиквариатом. Прогресс столь стремителен, что эти вещи претерпевают неоднократные качественные изменения уже при жизни одного поколения.

К тому же срок эксплуатации, временной ресурс многих вещей и гаджетов стремительно сокращается, так уже его рассчитывают с учетом  скорого морального устаревания. Действительно, какой смысл делать «вечным» (подобно жигулевской «копейке») автомобиль, если технический прогресс превращает любой автошедевр уже через 3-5 лет в автоанахронизм.

Сегодня постепенно утрачивается смысл даже в передаче по наследству недвижимости. По мере глобализации мира и экономики возрастает мобильность человека. Ему уже не нужен дом для того, чтобы пустить корни на одном месте.

Недвижимость используется все чаще как вид валюты, которая обеспечивает возможность мобильности, возможность перемещаться вслед спросу рынка рабочей силы либо в целях повышения качества среды обитания.

Любопытно образное сравнение, которое использовал один из современных социологов: человеку сегодня нужны не «корни», привязывающие его к одному месту, а «якоря», которые позволяют закрепляться в новых жизненных бухтах. 

К тому же сегодня все большую ценность приобретает наследство, которое не подвержено инфляционным рискам, либо рискам уничтожения под воздействием природных и социальных катаклизмов.

Речь идет об интеллектуальной собственности (технологии, ноу хау и т.п.), информационных и коммуникационных ресурсах, генерирующих мобильный капитал, используемый для дальнейшего обновления и приумножения интеллектуальной собственности.

Но как бы не менялись формы и способы передачи наследия, не меняется его роль – «спонсирование» экспансии, ведущей к  образованию живого Космоса, имеющего цельное вселенское самосознание.

 

---