Проза

Третьи сутки над Ольховкой, не ослабевая ни на час, безумствует пурга. В окнах белым-бело. Стёкла, словно шерстью, заросли наполовину мохнатым инеем. Ай-я-яй, что творится на улице!... За сплошной снежной пеленой больные, будто призраки, медленно двигаются с помойными ведрами к уборной и обратно. Больше ничего не видно

Такое ощущение, что все годы, которые ты положил на то, чтобы кому-то что-то доказать, что все время, покуда выкашливал свою примитивность через прокуренные бронхи, что все часы-минуты-секунды, что были даны тебе для того, чтобы заявить, вычлениться и воздвигнуть себя над другими, с тем, дабы, заявив и вычленившись, рявкнуть: «Я!» – оказались простеньким, убогим и пошлым комиксом на самого себя

Начальник тюрьмы руководил процессом прикрепления красивого угольного пейзажа к побеленной стене своего кабинета. Это был прощальный подарок одного заключенного. Ему дважды продлевали срок, но все-таки выпустили

А больница?... Это место, где собраны несчастные из несчастных под общей крышей, где не всякий врач намерен пребывать более положенного рабочим уставом. Да что врач – любой работающий! Где пациенты обслуживаются (обслуживаются!) группой проходимцев, срывающих с общего котла куш в свою пользу. В психбольницы должны идти работать люди чистые сердцем, светлые головой, горячие душой. Одним словом, цвет медицины должен быть здесь, именно здесь в первую очередь

В последнюю минуту лучше ничего не говорить – будет не то сказано, лучше ничего не делать – будет не то сделано и всегда лучше уйти на миг раньше, не доводя до последнего – случится нехорошее

Новый год Николай Павлович любил больше всех праздников вместе взятых и готовился к нему заранее. В течение года покупал и прятал в лишь ему известные места подарки и жене, и детям, чтобы в новогоднюю ночь, в заветный час, разложить их под подушки спящим. Специально заготавливал ёлочные свечи, добывая их, в последние годы почти исчезнувшие из продажи, с невероятной изобретательностью

Часы в гостиной, знакомые с детства каждой чёрточкой циферблата, прозвонили без четверти три и, словно радуясь наступившей тишине, заторопились рассказывать Виктору, как они рады его возвращению и потом долго жаловались на то, что им без него плохо, одиноко и пыльно, и что однажды их даже забыли завести и они проспали – не по своей вине! – сутки

В полдвенадцатого ночи дежурный врач вышел из дому и зашагал в сторону отделений. Вся округа уже давно спала глубоким сном. Только у Щёголевых пробивался сквозь шторы слабый свет ночника. Было тихо и свежо. Начинали перекличку петухи

Потекли будни. Началась пропедевтика психиатрии. Вхождение в профессию. Самые трудные первые шаги. Выражаясь армейским языком, Савельев начал марш-бросок с полной боевой выкладкой. То есть, ему определили жёсткий график дежурств, и Щёголев передал для курации сорок больных

Когда же, наконец, наступила ночь и выпал снег, Моахара окончательно убедился, что люди разумны и сделал приятное для себя открытие – люди первые на земле братья для него! Это было неожиданно и приятно. Конец одиночеству!

Никто из жителей города не заметил, что мир вокруг переменился, в том числе внутри каждого из них. Многие решили, что это сегодня такой странный дождик прошел

Ночь. Она чувствует себя красивой, грациозной, притягательной королевой танца. Кружась в полумраке, она полностью отдаётся зажигательному ритму и во всём следует ему. Её движения плавны и гибки