Комментарий | 0

Конец разлуке

Юрий Ко
 
 
                                    
 
    
           Я прибыл в славный Петра град
 
     Я прибыл в славный Петра град. Меня, понятно, не встречают. Мои слова здесь словно мат, моей строки тут не читают.
     Здесь, где поэзия во всём и можно встретить мысль во взгляде, мне дорог всякий окоем и даже тот, где бродят б…
     Но есть и место, куда я являюсь как бы обреченный, где жизнь отходит как закат на этой речке вечно черной.
     Совсем отринутый эпохой, я нарываюсь на скандал. С последним, хриплым, кратким  вдохом бросаю вызов небесам.
 
 
 
          В метели  
 
     Вновь брожу по улицам в метели, где когда-то мерил шаг и ты, душу растревоживший однажды нашей бедной, сгубленной Руси.
     Жизнь теперь уходит дальше, дальше, в бешеном галопе не щадя всё что было с нами раньше; и заносит мусором поп-арта слабую тропиночку к тебе, и последним, серым снегом марта заметает память о себе.
 
    
 
     Отшумела дубрава
 
     Отшумела дубрава, отзвенела капель, невесёлая слава быть поэтом теперь.
     Эх, Расея, шалава, горьких слез канитель, ты мне словно отрава – боль, надежда и хмель.
 
 
 
     Из привычного
    
     В нашей жизни гульба, в нашей жизни пальба, всё привычно для дикого племени.
 
 
 
     Беспризорнику
 
     Сжимаешь грязною рукою пятак, отпущенный судьбою, и смотришь жалко на меня. Ох эти мачехи, сцепились, и в том беспамятстве забылись.
     Мой странствующий оборванец, я здесь ведь тоже иностранец, средь этих лозунгов-витрин. И ты не думай, что тем лучше, кто сыт и мнёт телетянучку. Хозяин вскормит в слепой вере и пустит пакостить в содом.
     А мы с тобой, брат, не собаки, нам не нужны шакальи драки.
     Мы птицы, небо здесь наш дом.
 
 
 
     Конец разлуке  
 
     Конец разлуке двадцатитрехлетней.
     Виват империя, наш косолапый третий Рим и третий мир мой несуразный.
     Давно не лобызались поцелуем троекратным; забыл, признаюсь, многие твои повадки. В объятиях родных недурно кости остеречь, ну и башку в придачу.
     Что делать, когда вновь свела судьба.
     Забудем прошлые обиды и станем новые до срока наживать в глуши тамбовской или вятской. Пусть воют ветры, пусть снега до крыш, пусть грязь весною, летом комары – не важно.
     Прошу лишь об одном – не занимай повадок у гиены потомакской.
 
 
 
     Клио стерва
 
     И муза стервою бывает. 
     Кто не мечтал взнуздать кобылу эту, но ход как угадать - то ноги заплетает, а то галопом, да на дыбы.
     Непредсказуема. Возьмет и носится с пигмеем от монумента к монументу. А то и краше – злодея к славе приобщит, не на год, на века.
     Играет жизнью, копытом топчет, стерва.
 
 
 
     Мои три мира
 
     Метался градусник под мышкою у Клио. В метанье том и жили.
     Мой первый мир был взнуздан Люцифером. Тяжеловес в аду. Бетона глыбы он таскал и подорвался. Издох от грыжи, кто бы мог подумать.
     Мой мир второй плясал гопак и грезил галушками, да чтобы сами в рот летели со сметаной. Но подавился невзначай; костью, не галушкой.
     Мой третий мир пришел внезапно, из дряхлой памяти пророс.
     Уж я не твой, - кричал ему во сне. Но, пробудясь, жалел. И в жалости любил, как любит блудный сын потерянную мать. 

 

 

 

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка