Комментарий | 0

И на уступе слово и звезда

 
 
 
 
 
 
 
Сегодня мне приснился тонкий звук
 
Сегодня мне приснился тонкий звук,
Взвивался за окном, мелко стекло звенело,
На кроне кипариса зеленело
Творение не человечьих рук.
 
Из хвои, из свечения снегов,
Из дальнего акации забвенья,
Из шелеста прибрежного лугов,
Из дискантов божественного пенья.
 
Лучился звук, над юною луной,
Касаясь звезд, в бездонность устремлялся,
И за окном звуча, вместе со мной,
сон продлевая, вечно оставался.
 
С погасшею луной спустился вниз,
Не шелохнулся сонный кипарис.
 
 
 
 
И на уступе слово и звезда
 
 
В дорогу, в путь, в полет, вперед за новым словом,
за синей птицей, розовым конем,
в свободный океан угрюмый за уловом,
за окоем, за славой, за огнем,
 
за постиженьем знаков не потешных,
предвестий, различимых на просвет,
речением юродивых безгрешных,
вопрос зияет, мечется ответ.
 
Истин отвесных скальные уступы
покрыли мхов чернеющие струпья,
путь не заказан, но смертельно полог,
 
блистающая вьется борозда
длиною в жизнь, подъем совсем не долог,
и на уступе слово и звезда.
 
 
 
 
Кому и как печаль свою повем
 
 
Кому и как печаль свою повем,
Когда и самому она не внятна,
Мучительна она и безотрадна,
А ты нелепо слеп, немилосердно нем.
 
Ты из спасительных выскальзываешь схем,
Врачующего горести порядка,
Немыслимый, как схима и украдка,
Счастье — на время, горе — насовсем.
 
Счастье, хоть званый, но не частый гость,
Поэтому то мрачно, то беспечно
Время дарит спасительную горсть —
Знамение бессмысленности вечной.
 
Хотя и нем, я не могу молчать,
Всевышнему повем свою печаль.
 
 
 
 
В городе мертвых
 
 
В городе мертвых всегда облетает листва,
В городе мертвых беззлобно бессмысленны даты,
Болезнями в городе мертвых ничто не чревато,
Не ищут здесь мудрости, всё происходит спроста.
 
Полости света, пологая тьмы пустота,
Редкость рассветов, здесь больше привычны закаты,
Ухоженной смерти на жизни бездомной заплаты,
Скольжение тени упавшего ночью листа.
 
Из собственной жизни кумира не сотвори,
Хрупкой беспечности и благословенной тревоги,
Душу несытую Господу ты отвори,
Дух затаи в ожидании света и Бога.
 
Лист оторвавшийся кружит светло и упорно
В городе мертвых, в городе мертвых.
 
 
 
 
Несметные подробности живого
 
 
Во времени чужом, в своем родном пространстве
еще не примелькавшийся изгой
осыпан отчуждения лузгой
и осенен проклятьем окаянства.
 
Ты, ускользнув от власти постоянства,
в бега пускаясь, в дерзостный разбой,
вдогонку судьбы за тобой гурьбой,
а ты от них — во власть бесплодных странствий.
 
Приметы времени теряя на ходу,
отметины пространства собирая,
с самим собой безвременным в ладу
у края ада, у границы рая.
 
Нимб осиянности, оранжевость ожога,
несметные подробности живого.
 
 
 
 
В тени великих скудно затаясь
 
 
В тени великих скудно затаясь,
к непостижимости отверженной ревнуя,
к руинам славы, отблески воруя,
над собственной незримостью смеясь,
 
и веру потеряв, напрочь утратив связь
с неведомым, сонетом озоруя,
фальшивые разгадываю руны
и скармливаю высохшую страсть
 
животному по имени успех,
чудовищу по имени удача,
и носятся по кругу смех и грех,
калеча и затем над другом плача.
 
Скулит заброшенно, отверженно собака,
луне угасшей не взойти из мрака.

 

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка