Комментарий | 0

Великая октябрьская сексуальная революция

 

 

Долгие годы ведутся споры о причине смерти В.И. Ленина. При советской власти эта тема была полностью запретной. Сейчас кое-что приоткрылось. Одной из причин смерти в  литературе называют мозговое проявление сифилиса в последней стадии. Современные авторы говорят, что, якобы, реакция Вассермана (на сифилис) у Ленина была отрицательной, но группа медиков, приглашённых из-за границы якобы лечила его препаратами от ртути[1]. Специалисты свидетельствуют, что  тяжёлым формам сифилиса в мозговых его проявлениях свойственна необычайная гиперактивность (типичный случай с Генрихом Гейне). Но мы приводим этот пример не для компрометации пролетарского вождя, а для того, чтобы показать схожесть и даже нераздельность этих понятий – революция и сексуальность. Революция неизбежно связана с разрушением семейных связей, отчасти с эмансипацией женщин, а отчасти с более или менее ярко выраженной сексуальной революцией. По свидетельству мемуаристов Ленин, находясь в браке с Крупской  в эмиграции и пребывая в разных отелях, всегда заказывал номер с двумя односпальными кроватями.

Ольга Грейгъ, автор интересной книги «“Долой стыд!” Сексуальный интернационал и Страна Советов» («Алгоритм», М., 2014г.) подчёркивает, что  в предреволюционное время «главной основой, формировавшей уровень рождаемости и чистоту русского народа, был род и его продолжение. По количеству венчаний и создания семей русские занимали первое место среди всех народов мира» (стр. 11). Обратим внимание на тот фактор, что в конечном итоге всегда выигрывает та страна, которая обладает большим населением, а значит – большим человеческим и нравственным потенциалом. Сравним с Россией современные Китай, Индию, Бразилию…

 

***

 В одной из своих статей[2] я отметил связь современного исламского терроризма с многожёнством, вполне допустимым и даже поощряемым магометанской религией, – отсюда возникает относительный переизбыток мужского населения, особенно среди молодёжи. Куда им деться? Ответ один – в террористы. «Аллах акбар». На том свете получишь райских гурий.

Я не случайно связываю постулаты исламских экстремистов и наших большевиков, хотя на первый взгляд они кажутся различными, а в чём-то даже противоположными. Дело в том, что в борьбе, как тех, так и других революционных сил, главное – вовсе не классовое, не национальное, даже не религиозное противостояние, а схватка  (допустим, по Фрейду) сексуальных, эротических энергий. Банальный тезис марксизма-ленинизма, что революция возникает, когда «верхи не могут, а низы не хотят» имеет самый прямой физиологический смысл. А если и верхи «могут» и низы «хотят», может ли идти речь о революции, если только они не поменяются местами.

Не случайно в послереволюционный период учения психоаналитиков получили широчайшие распространения в Советской России. Сочинения З. Фрейда, А. Адлера, И. Нейфельда печатались и распространялись. У большевиков не возникало сомнений, что социальная революция должна быть дополнена сексуальной революцией, -  для того, чтобы сломать устройство жизни, в основании которой семья, должна быть сломлена и извращена мораль. Маркс и Фрейд взаимно дополняют друг друга.

Ярчайшее свидетельство о механизмах слома – жизнь и литературное творчество Александры Коллонтай (1872—1952) .  Она несколько раз была замужем, у неё  был единственнный сын, которого она оставила второму мужу, целиком отдавшись революционной работе. Своим собственным примером, а также многочисленными статьями по сексуально-эротической тематике А.Коллонтай проводила в жизнь новую эротическую мораль. В 1917 году в 45-летнем возрасте она, бросив прежнюю

 

  
А. Коллонтай                                                                   Коллонтай с Дыбенко
 

семью и детей, вышла замуж за 28-летнего революционного моряка П. Дыбенко,  с которым разъезжала по фронтам Гражданской войны, совмещая революционность с сексуальностью. Даже сам Ленин посмеивался над этим браком, поскольку оба супруга гуляли направо и налево, подчёркивая революционную сексуальность. Коллонтай изложила свои взгляды в статьях «Любовь пчёл трудовых» и «Дорогу крылатому Эросу». «В годы обостренной Гражданской войны и борьбы с разрухой… для любовных «радостей и пыток« не было ни времени, ни избытка душевных сил… Мужчина и женщина легко, много легче прежнего, проще прежнего сходились и расходились… Явно увеличивалось свободное, без обоюдных обязательств общение полов, в котором двигателем являлся оголённый, не прикрашенный любовными переживаниями инстинкт воспроизводства…»

 

 ***

Русская революция 1917 года породила немало женщин-амазонок, которых не только нужно, но необходимо упомянуть в связи со столетним её юбилеем. О Коллонтай мы уже упомянули. Но нельзя обойти вниманием и другие явления женского движения. «Со времени кровавого большевистского переворота в России “натуризм”, так и не пройдя начальный этап познания, осознания и привыкания, сразу сформировался в безнравственное движение “Долой стыд!”. Впрочем, чего ждать?! революция идёт в массы семимильными шагами регресса! Человек божественной формации, оттачивавшийся разумной природой длительными тысячелетиями, делами большевиков за считанные годы превращался в дичайшее творение красного диавола» (Ольга Грейгъ, стр. 111). Мне хочется обратить внимание на то, что проблема «красного дьявола» выплывает не первый раз, о чём я писал в ранних статьях, и большевики, не стыдясь, применяли этот термин в своей деятельности: вспомним цикл повестей и кинофильмов первых лет советской власти под общим названием «Красные дьяволята».

Сексуальность и любовь. Это понятия взаимосвязанные или разные? Лично я думаю, что не только тесно связанные, но даже неразделимые. Но христианское и большевистское вероисповедание предполагают, по-видимому, иные представления.

Вновь обращаемся к фактам, изложенным Ольгой Грейгъ: «Но сначала революционеришки бросили в лузу сексуальной революции пробный шар – демонстративно прошли по Красной площади главного русского города нагишом, требуя от всех остальных членов российского общества примкнуть к ним. Нам говорят (если и говорят), что общество “Долой стыд!” появилось в 1925 году, да и то на очень короткое время. Забывая признать, что первая демонстрация голых с красными перевязями через плечо появилась в 1919 году» (О.Г., стр. 112).

Если мы вспомним картину Э. Делакруа 1830 года «Свобода, ведущая народ», где на первом плане изображена полуобнажённая женщина, то в нагих символах русской революции 1917 года нам не покажется ничего удивительного. Однако в истории французской революции 1789 года о роли женщин почти неизвестно, за исключением, пожалуй, Шарлотты Корде или Жозефины Богарне, но они никогда не играли такой роли, как Александра Коллонтай, Надежда Крупская, Злата Лилина, Ольга Каменева, обе жены Максима Горького и  Лариса Рейснер.

Начнём с последней. Дочь почтенного профессора, издававшего перед революцией журнал «Рудин», Лариса Михайловна Рейснер

 

 

сразу окунулась в революционную стихию. От неё был в восторге Н.С. Гумилёв, который навещал её в Окуловке для любовных свиданий… а затем дело пошло по нарастающей: любовные связи с Львом Троцким, не долгий, но страстный брак с первым советским диссидентом Фёдором Раскольниковым… Как явствует из недавно опубликованной переписки. Раскольников был страстно влюблён в Ларису Рейснер. Но когда его назначили послом в Афганистан, эта молодая дама заскучала в этом провинциальном мусульманском государстве и «слиняла» в Москву, где увлеклась тогдашним кремлёвским бонвиваном Карлом Радеком.

 

Карл Радек

 

 Небольшая биографическая справка:

«Карл Бернгардович Радек (наст. Собельсон, 1885-1939 гг) людьми определённого склада считается видным партийным деятелем, гениальным журналистом, сыном учителя. Однако, если заглянуть в книгу Николая Кузьмина “Возмездие”, то мы найдём настоящие сведения, касающиеся этой особи. Родители К. Собельсона содержали публичный дом в Варшаве. Порочные наклонности проявились в нём очень рано и развились до болезненного состояния. Таким как он, следовало сидеть в сумасшедшем доме, однако они делали так называемую русскую революцию» (О.Г., с. 115).

«Являлся агентом двух секретных спецслужб: германской и австро-венгерской. В конце 1919-го находился в командировке в Германии для поддержки революции, был арестован, но почти  сразу освобождён» (О.Г., с. 116).

Добавим, что Радек и Парвус были основными агентами по получению денег для организации большевистского переворота в России. Конец судьбы  Радека весьма туманен: по делу Бухарина в 1938 году он, единственный из всех осуждённых, был приговорён не к расстрелу, а к тюремному заключению, но в точности неизвестно, умер ли он в тюрьме или на поселении. В разных источниках приведены различные даты его смерти: от 1939 до 1942 гг. Лариса Рейснер умерла в 1926 году в Москве от брюшного тифа.

Обратим внимание на тот факт, что Лариса Рейснер стала почти что символом русской революции, почти как американская Статуя свободы, после публикации пьесы К. Тренёва «Любовь Яровая», в которой в соответствии с нормами соцреализма воспевается предательство близких во имя идеалов революции и так называемой революционное амазонство.  Не случайно некоторые литературоведы прототипом Любови Яровой считают Ларису Рейснер, тем более, что К. Тренёв знал её лично. Она также послужила прообразом комиссара в «Оптимистической трагедии»  В. Вишневского, хотя этот вопрос оспаривается некоторыми литераторами и в наши дни. М. Любомудров в личных беседах говорил мне, что В. Вишневский сначала не решался сделать комиссаром – главной героиней женщину, но, то ли сталинская цензура,  то ли судьба Ларисы Рейснер привели его к этому решению.

 

***

Теперь обратим внимание на супругу вождя революции Надежду Крупскую.

 

 

 Мне кажется, что (для суда: моё оценочное суждение) деятельность её в революционном и постреволюционном процессах в советской и постсоветской историографии явно преуменьшена. Случайно, ещё в середине 1980-х годов я побывал в селе Шушенском с экскурсией, где нас познакомили с мемориалом В.И. Ленина. Дом, где с Владимиром Ильичом жила Надежда Константиновна, – это совсем не крестьянская избушка, а двухэтажный особняк, в котором ссыльному Ленину было выделено несколько комнат за мизерную плату, которую вполне перекрывали деньги, выделяемые правительством.

Н. Крупская, уже в сталинские времена, возглавляла комиссию, как бы «библиотечную», по отбору и уничтожению книг, запрещённых для чтения советским читателям и их детям. В числе этих книг были многие сочинения Толстого, Достоевского, Лескова, Ключникова, Крестовского и других авторов. Причём часть из них публично сжигалась на кострах, по свидетельству Ольги Грейгъ. В Москве многие гипсовые памятники Л.Толстому и Ф. Достоевскому были уничтожены в конце 1920-х годов.

Не будем вдаваться в вопрос, была ли Надежда Константиновна женой Владимира Ильича по тогдашним официальным нормам. Имеются сведения о записи  22 июля 1898 года в церковной книге Петропавловского храма села Шушенское Минусинского о том, что узами законного брака здесь сочетались Владимир Ильич Ульянов и Надежда Константиновна Крупская.  Но у Сталина, как это неоднократно обсуждается в воспоминаниях его соратников,  было другое мнение: когда Крупская решила поддержать оппозицию Зиновьева и Каменева и даже участвовала в их «антипартийном» блоке, Сталин ей намекнул, что она может перестать быть «вдовой Ленина», а таковыми могут оказаться иные товарищи, при этом назывались, например,  его секретарь Фотиева, уже умершая Иннесса Арманд  и др.

Когда в1920 году «в Москве хоронили умершую в Нальчике от холеры Арманд, Ленин шёл за гробом с закрытыми глазами, едва сдерживая слёзы (Об этом есть много воспоминаний, но известно, что на похоронах, которые проводились тайно, присутствовало около 10 человек – Г.М.), а Надежда Константиновна всё порывалась уйти с траурной церемонии, чтобы не рассмеяться прилюдно. Ей претили слухи, что младшая дочь Инессы  Арманд была зачата в объятьях Владимира Ильича. Она прекрасно осознавала, что – не будучи из-за болезни привлекательной и к тому же не имея возможности рожать – она, наконец, победила окончательно и бесповоротно» (с. 80). Возможно, именно разговоры о ребёнке служили поводом нескрываемой ревности Н. Крупской к этой женщине.

 Но это далеко не всё: Инессу Арманд похоронили на Красной площади у Кремлёвской стены в братскую могилу. Урна с прахом Надежды Крупской  в 1939 году замурована в Кремлёвскую стену.  Так закончилась жизнь двух близких В.И. Ленину женщин.

 

 

Инесса Арманд с детьми 1909 г.
 

Очень жаль, что это мало акцентируется, но революция социальная неизбежно становилась революцией сексуальной, и трудно не заметить, что учения Маркса и Фрейда родственно взаимосвязаны по своему еврейскому контуру.

 

***

Обратим внимание на интересный документ: Карточка на поцелуи.

 

 

 Это напоминает учение Еммануила Енчмена (1891 - после 1945).  Енчмен, «считавший себя учеником И. П. Павлова, в 1919г. опубликовал восемнадцать тезисов "теории новой биологии", а затем книгу "Теория новой биологии и марксизм" (изд. 2-е, 1923). Теорией Енчмена увлеклась значительная часть учащейся молодежи. В некоторых вузах возникли кружки "тэ-эн-бистов" (от первых букв "теории новой биологии"). Н. И. Бухарин усмотрел в "енчменизме" угрозу основам марксизма и написал специальную статью "Енчмениада" (1923) с примечательным подзаголовком "К вопросу об идеологическом вырождении". Основной своей целью Енчмен объявил борьбу с "эксплуататорским диалектическим материализмом, одурачивающим невинные головы передовых революционных рабочих". Более того, Енчмен считал, что в будущем исчезнет необходимость в логике, отомрут знание и мышление. Он мечтал о возврате человеческих организмов к "доэксплуататорскому" состоянию единиц органических движений, о приходе эпохи полного равенства биологических организмов»[3]. О нём в своё время писал  Сергей Залыгин в романе «После бури».

 

***    

Вновь обратимся к книге Ольги Грейгъ: «Жена видного партийца и государственного деятеля Сергея Мироновича Кирова (1886 – 1934; наст. Костриков) Мария Львовна Кирова (предположительно 1882-1966; наст. Мария /Эсфирь ?/ Львовна Маркус) была, как свидетельствовали современники, малообразованной женщиной; (…).

 

Маркус Мария Львовна

 

В 1928-1930 гг. Мария Львовна заведовала ЗАКРЫТЫМ ТРУДПРОФИЛАКТОРИЕМ, в котором перевоспитывались проститутки. Заведение  это находилось на Большой Подъяческой 30, и жена первого секретаря исправно добиралась туда на трамвае» (с. 250). По всем воспоминаниям жена Кирова была невзрачной, сухощавой и, по-видимому, малоэротичной женщиной. Может быть поэтому Киров и поручил ей заведовать партийным борделем? И вот снова встаёт вопрос об убийстве Кирова. Сергей Миронович увлекался разными красивыми женщинами. Предполагаемый убийца Кирова – Сергей Николаев выстрелил Кирову в спину  по официальной версии в коридоре Смольного из ревности. Конечно, трудно представить себе в наше время нечто подобное тому, как будущий император Николай II  изображается постановщиками в фильме «Матильда» с намёками на семейную  жизнь В.В. Путина.

 Сексуальность и революция –  это вещи взаимосвязанные. Фридрих Энгельс писал: «В каждом крупном революционном движении вопрос о «свободной любви« выступает на первый план. Для одних это революционный прогресс, освобождение от старых традиционных уз, переставших быть необходимыми, для других –  охотно принимаемое учение, удобно прикрывающее всякого рода свободные и легкие отношения между мужчиной и женщиной».

Владимир Ленин: «В эпоху, когда рушатся могущественные государства, когда разрываются старые отношения господства, когда начинает гибнуть целый общественный мир, в эту эпоху чувствования отдельного человека быстро видоизменяются. Подхлестывающая жажда разнообразия и наслаждения легко приобретает безудержную силу… В области брака и половых отношений близится революция, созвучная пролетарской революции».

«Железнйые леди» той поры Ольга Давидовна Каменева (Бронштейн, сестра Л.Д. Троцкого) и Мария Фёдоровна Андреева (урождённая Юрко́вская, в первом браке Желябу́жская; 1868 – 1953) боролись за чистоту так называемой организации ТЕО (театрального общества).

   
Ольга Каменева                                                         Мария Андреева с М. Горьким 1905 г.
 

У нас часто говорят, что деятельность М.Ф. и О.Д. помогла многим театральным деятелям стать на ноги в эту сложную эпоху – Таирову, Мейерхольду и др.. Возможно это и правда. Читая документы того времени, я обращал внимание, что за подписями Каменевой и Андреевой  выдавались творческой интеллигенции усиленные пайки и т.д.

 

***

Однако наша  задача состоит вовсе не в том, чтобы давать оценку женщинам-участницам революции, а в оценке сущности политической революции 1917 года. Опять-таки цитирую Ольгу Грейгъ: «Но если “политические проститутки” в мужском обличье в своём тесном партийном коллективе приносили пользу, интенсивно работая языком и др., то женщины-проститутки однозначно представлялись им праздными тунеядками. Такого же мнения придерживалась и великая большевичка, профессионалка Александра Коллонтай» (с. 254). « “Профессиональная проститутка, живущая на продаже своих ласк законному мужу”, – это определение семьи по Коллонтай; плагиатившей свою мысль у “великого учителя”, классика коммунизма из  семьи раввинов Маркса, заявившего, что “семья является узаконенной проституцией”» (там же).

Ольга Грэйгъ приводит разные исторические документы. «Известно, что в 20-е годы в северной столице даже существовала школа-санаторий для детей сифилитиков. Из воспоминаний участников событий тех лет публициста И. Солоневича: “… у учителей не было возможности применять к ученикам меры воздействия, они должны были терпеть дефективных и морально распущенных детей, развращавших других. От ругательств, пошлых рассказов и анекдотов на сексуальные темы, которые учащиеся употребляли в своём обиходе, становилось жутко.  В том, что разложение народа было запланировано сверху, сомневаться не приходится”» (с. 256).

И окончательный вывод: «Тотальный и беспредельный разврат – вот первый урок, который преподали большевики порабощённому народу» (с. 256).

О. Грейгъ почти не исследует в своих книгах учение Фрейда, которое получило большое развитие именно в начале 1920-х годов. Однако сексуальная тематика в 1920-е годы была необычайно актуальна. Обратимся к художественной литературе того времени. Почти забытый ныне писатель Пантелеймон Романов (1884  - 1938) в то время необычайно популярный, написал множество книг на революционно-сексуальную тематику. В одном из самых знаменитых его рассказов «Суд над пионером» обсуждается тема «любовь или секс»? По нравам тех лет считалось, что сексуальные потребности являются биологическим фактором, а «любовь» - это пережиток буржуазного прошлого. «Один из пионерских отрядов захолустного городка был взволнован неприятным открытием: пионер Андрей Чугунов был замечен в систематическом развращении пионерки Марии Голубевой. (…) Выяснилось, что он часто гулял с ней в городском саду, потом иногда провожал её до дома поздним вечером». В то время пионерами считались тепершние комсомольцы, так что речь шла о молодых людях 15-и  –  16-и лет. Над пионером Чугуновым, осмелившимся влюбиться, был устроен товарищеский суд.                                                                                          

«– Один ты с ней мог быть для сношения. Это твоё личное дело, потому чо ты её не отрываешь от коллектива, а так ты в ней  воспитываешь целое направление.                                                                                                            
– А если она мне своё горе рассказала? –  сказал, опять покраснев, Чугунов.                                                                                                                             
– А ты что – поп?                                                                                                    
– Я не поп. А она мне рассказала, а я её пожалел, вот мы с тех пор и...                  
– Настоящая пионерка не должна ни перед кем нюнить, а если горе серьезное, то должна рассказать отряду, а не отделяться на парочки. Тогда отряды нечего устраивать, а веди всех к попу и ладно, – сказал председатель.       
Сзади засмеялись.                                                                                                   
– Вообще, картина ясна, товарищи. Предъявленное обвинение остаётся во всей силе не опровергнутым. Товарищ Чугунов говорит на разных языках, и поэтому нам с ним не понять друг друга. И тем больнее это, товарищи, что он такой же, как и мы, сын рабочего, а является разлагающим элементом, а не бойцом и примерным членом коллектива».

Решением общего собрания в итоге пионер Чугунов был осуждён, поскольку путал понятия любовь и сексуальные отношения, а по понятиям того времени, особенно для пионеров и комсомольцев, слово «любовь» являлось буржуазным предрассудком, сексуальные же отношения между юношами и девушками должны были быть как бы профессиональной работой своего рода.

Среди многих так называемых «пламенных революционеров» было много гомосексуалистов, но обязательным условием для вхождения их в круг избранных у них должны быть так называемые «служебные жёны», как правило, еврейки (см. О.Г. стр. 55).

 

***

Вернёмся к деятельности общества «Долой стыд!», появившемуся в 1924 году. Но на самом деле нудистские демонстрации и разного рода шествия отмечались ещё в 1919 году[4]. Ольга Грэйгь цитирует устав: «Каждая комсомолка обязана отдаться любому комсомольцу по первому требованию, если он регулярно платит членские взносы и занимается общественной работой» (с. 136). Снова вспомним творчество Пантелеймона Романова.

 «Мы не признаём любви. Мы знаем только сексуальные отношения , потому что любовь презираема как нечто психологическое, а у нас имеет право на существование только физиология. Всех, кто видит в любви что-то, кроме физиологии, высмеивают и считают импотентами и ненормальными» (Из рассказа «Без фигового листка»).

Но для объективности скажем и о  других суждениях[5]:

 

              

***

Мы привели самые разные мнения  о любви и сексуальности во время революции и раннего социализма. Тут и «Долой стыд!», и призыв к борьбе с капитализмом и частной собственностью, кто-то взывает к борьбе с проституцией, как с формой частного предпринимательства. Нельзя забывать мнение Маркса и Энгельса о том, что семья – это узаконенная форма семейной проституции, поэтому при коммунизме семья должна быть полностью разрушена. Так называемое «обобществление» женщин – это один из первых шагов на пути установления социализма.

Но во всех этих взглядах есть нечто общее, а именно: любовь противоречит коллективизму. Процитируем одно из идеологических высказываний Коллонтай, самой «эротической» женщины СССР: «Исключительность  в любви,  как и “всепоглощение” любовью, не могут быть идеалом, определяющим отношения между полами с точки зрения  пролетарской идеологии (…), моральная изоляция от коллектива, в котором интересы, задачи, стремления всех членов переплетены вгустую сеть станет не только излишним, но психологически неосуществимым» (ст. «Дорога крылатому Эросу»).

 

***

Часто приходится слышать, что так называемая сексуальная революция на Западе связана с движением «хиппи» и началась в конце 1960-х годов, эры появления женских купальников «бикини», после которых женщины перестали появляться на пляжах в семейных трусах и бюстгальтерах до пояса. На самом деле нужно отметить приоритет России в этом вопросе: русская революция решила этот вопрос в 1917-18 гг., что мы видим и ныне. Разрушение семейных ценностей, понятия любви – и самой любви как основы человеческих взаимоотношений – это и есть одна из причин, которые привели к современному разрушению жизни в России.

В заключение мне хочется сослаться ещё на одно суждение Ольги Грейгъ: «Бред сумасшедшего гения Ульянова-Ленина был услышан; его преступные подельники усмотрели выгоду в этом чудовищном призыве (замену любви голой сексуальностью – Г.М.), помогающим им удержаться. Гарантией закрепления власти большевиков  могло служить лишь уничтожение исконно русского народа» (с. 277).

Ольга Грейгъ восклицает (с. 378): «Это ли не холокост русского народа?». И я с ней полностью согласен.

Два явления советской психологии: «долой стыд», с одной стороны, и в «СССР секса нет» – с другой – это две стороны одной медали. Все эти «борцы за социальную справедливость» отрицали главную ценность в жизни – любовь и нежность.

                                                                                                                                                  Санкт-Петербург

 

 Eвгений Петров

Идейный Никудыкин*

 

Вася Никудыкин ударил себя по впалой груди кулаком и сказал:
– К черту стыд, который мешает нам установить истинное равенство полов!.. Долой штаны и долой юбки!.. К черту тряпки, прикрывающие самое прекрасное, самое изящное, что есть на свете, – человеческое тело!.. Мы все выйдем на улицы и площади без этих постыдных одежд!.. Мы будем останавливать прохожих и говорить им: «Прохожие, вы должны последовать нашему примеру! Вы должны оголиться!» Итак, долой стыд!.. Уррррра!..
– И все это ты врешь, Никудыкин. Никуда ты не пойдешь. И штанов ты, Никудыкин, не снимешь, – сказал один из восторженных почитателей.
– Кто? Я не сниму штанов? – спросил Никудыкин упавшим голосом.
– Именно ты. Не снимешь штанов.
– И не выйду голым?
– И не выйдешь голым.
Никудыкин побледнел, но отступление было отрезано.
– И пойду, – пробормотал он уныло, – и пойду…
Прикрывая рукой большой синий чирий на боку, Никудыкин тяжело вздохнул и вышел на улицу.
Накрапывал колючий дождик.
Корчась от холода и переминаясь кривыми волосатыми ногами, Никудыкин стал пробираться к центру. Прохожие подозрительно косились на сгорбленную лиловую фигуру Никудыкина и торопились по своим делам.
«Ничего, – думал отважный Никудыкин, лязгая зубами, – н… н… иче-го… погодите, голубчики, вот влезу в трамвай и сделаю демонстрацию! Посмотрим, что вы тогда запоете, жалкие людишки в штанах!..»
Никудыкин влез в трамвай.
– Возьмите билет, гражданин, – сказал строгий кондуктор.
Никудыкин машинально полез рукой туда, где у людей бывают карманы, наткнулся на чирий и подумал: «Сделаю демонстрацию».
– Долой, это самое… – пролепетал он, – штаны и юбки!
– Гражданин, не задерживайте вагон! Сойдите!
– Долой тряпки, прикрывающие самое прекрасное, что есть на свете, – человеческое тело! – отважно сказал Никудыкин.
– Это черт знает что! – возмутились пассажиры. – Возьмите билет или убирайтесь отсюда!
«Слепые люди, – подумал Никудыкин, отступая к задней площадке, – они даже не замечают, что я голый».
– Я голый и этим горжусь, – сказал он, криво улыбаясь.
– Нет, это какое-то невиданное нахальство! – зашумели пассажиры. – Этот фрукт уже пять минут задерживает вагон! Кондуктор, примите меры!
И кондуктор принял меры.
Очутившись на мостовой, Никудыкин потер ушибленное колено и поплелся на Театральную площадь.
«Теперь нужно сделать большую демонстрацию, – подумал он. – Стану посредине площади и скажу речь. Или лучше остановлю прохожего и скажу ему: прохожий, вы должны оголиться».
Кожа Никудыкина, успевшая во время путешествия переменить все цвета радуги, была похожа на зеленый шагреневый портфель. Челюсти от холода отбивали чечетку. Руки и ноги скрючились.
Никудыкин схватил пожилого гражданина за полу пальто.
– П…п… прохожий… вввввв… долой… ввввв… штаны… вввввв…
Прохожий деловито сунул в никудыкинскую ладонь новенький, блестящий гривенник и строго сказал:
– Работать надо, молодой человек, а не груши околачивать! Тогда и штаны будут. Так-то.
– Да ведь я же принципиально голый, – пролепетал Никудыкин, рыдая. – Голый ведь я… Оголитесь, гражданин, и вы… Не скрывайте свою красо…
– А ты, братец, работай и не будешь голый! – нравоучительно сказал прохожий.
Никудыкин посмотрел на гривенник и заплакал. Ночевал он в милиции.
 
1924
 

[1] Девятого марта 1923 года, после третьего, очень тяжелого инсульта, болезнь Ленина перешла в критическую стадию. Он потерял речь; правая сторона его тела была парализована. Советское правительство обратилось за помощью еще к четырем известным немецким врачам: терапевтам и неврологам Максу Нонне, Оскару Минковски, Освальду Бумке и Адольфу Штрюмпелю. Вместе со шведскими и российскими коллегами они составили международный консилиум, заседавший под руководством Семашко с марта по апрель 1923 года. Его участники обсуждали диагноз и способы излечения Ленина.

        В ту пору во всех сомнительных случаях врачи следовали правилу «In dubio suspice luem» («В сомнительных случаях ищите сифилис»). Так возникло предположение о том, что причиной болезни Ленина был запущенный сифилис. Сам он, кстати, тоже не исключал такой возможности и потому принимал сальварсан, а в 1923 году еще пытался лечиться препаратами на основе ртути и висмута. Не случайным было и приглашение Макса Нонне, автора классического справочника «Сифилис и нервная система» (1902) и одного из авторитетных специалистов в этой области, умевшего как никто другой диагностировать поздние формы сифилиса.
Однако догадка была опровергнута. «Абсолютно ничто не свидетельствовало о сифилисе» — записал впоследствии Нонне. Впрочем, само присутствие этого врача породило слухи о сифилисе у Ленина. В биографиях Ленина все еще можно встретить отголосок этих слухов. http://www.liveinternet.ru/users/fler-d-orang/post327469082

[2] «Терроризм и сексуальность», Лит. Россия №48. 26 ноября 2010

[4] См. фельетон  Евгения Петрова

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка