Комментарий | 0

Ментальность и социальные явления (15)

 

Глава 4. СТРУКТУРА . 4.1. Структура и хаос.
 

     Структура создает целостность системы. Она порождается совокупностью связей и отношений между ее элементами. Связи абсолютно необходимы для существования структуры. В отсутствие связей система становится подобной совокупности молекул газа в сосуде. Целостность такой системы целиком поддерживается  стенками сосуда, создающими центростремительные силы, но при малейшей негерметичности система распадается. Связи, помимо всего прочего, выполняют функцию этих самых центростремительных сил, сохраняющих систему, как целое. В социальных системах такие связи естественны и органичны – человек не может существовать вне социума и стремится влиться в группу. Социальная группа, члены которой имеют однонаправленные интересы, сохраняет целостность благодаря внутренним связям между ее членами и возможности  расширить функции, как ее членов, так и группы в целом. А отдельные группы в свою очередь оказываются связаны взаимными функциональными зависимостями, что создает структуру более высокого уровня. (Исключением являются империи, удерживаемые силой. Когда сила слабеет, они рассыпаются, подобно молекулам газа в дырявом сосуде). Развитие любой системы сопровождается изменениями в структуре, так как развитие сопровождается функциональными изменениями, а функционирование системы и ее структура стремятся к согласованию. Это значит, что если структура системы не соответствует ее функциям, то это приводит к возникновению сил, стремящихся ее изменить в направлении большего соответствия.

     Нас будет интересовать механизм изменения структуры или структуризация (возможен также термин структурирование) с некоторым акцентом на роль хаоса в этом явлении. (Другие аспекты процесса структуризации затронуты в соответствующих разделах). На первый взгляд, структура и хаос – «две вещи несовместные». Во многих отношениях это действительно так, и любая устоявшаяся структура предпринимает (вполне резонно) направленные усилия для подавления хаоса и поддержания стабильности. Но есть одно отношение, которое с точки зрения исторического процесса является наиважнейшим – развитие, предполагающее нарушение стабильности. Одним из таких внутренних дестабилизирующих элементов системы является хаос. Хаос становится необходим для развития, а следовательно – для выживания структуры в историческом процессе. Фактор нестабильности становится инструментом выживания и сохранения. Структура порождает хаос, а хаос способствует адаптации структуры к новой реальности и, следовательно – ее сохранению.

     Структура может иметь несколько измерений – пространственное, функциональное, иерархическое. В социуме ведущее измерение – функциональное, но с ним тесно связаны остальные. Рассмотрим роль инерционности и нелинейности в структуризации социума. Нелинейные явления способны задействовать новые механизмы и переключаться на другие, ранее невостребованные свойства и качества элементов системы. Скажем, появление новой технологии может потребовать, к примеру, интеллектуальных качеств, в отличие от тупой физической силы, которая требовалась ранее, что может повлечь за собой цепочку структурных преобразований в экономике, образовании, военном деле и т. д., возникает специализация и разделение функций. Другими словами, усиливается функциональное разнообразие, которое оказывает давление на систему, требующее согласования с ее структурой. С другой стороны, инерционность приводит к тому, что функционально новые структурные элементы создаются в традиционных формах. Традиции, ритуалы, устаревшие формы организации, кажущиеся полным анахронизмом, могут продолжать свое мирное сосуществование с новейшими веяниями, занимая определенную нишу и формируя соответствующие структурные особенности, подобно тому, как старые исторические части древних городов продолжают жить в слегка модернизированном виде, внося разнообразие в пространственную структуру города. Таким образом, инерционность также способствует увеличению разнообразия вследствие большого времени жизни функционально устаревших структурных форм.  Структура в социуме формируется как механизм согласования функционального разнообразия для реализации изменившихся функций или функций более высокого порядка, в том числе как механизм приведения к единству старых и новых структурных форм. Разнообразие является необходимым условием существования структуры. Нет разнообразия – нет структуры. Дальнейшее развитие структуры происходит в результате продолжающегося роста разнообразия, связанного с возникновением все новых функций. (Люди, знакомые с торговым делом, очень хорошо знают, как растущее разнообразие товаров повлияло на структурную организацию торговли).  Этот процесс в истории развивался непрерывно (в историческом среднем, а реально – хаотически, как и все процессы), пока не вышел на современный уровень единого глобального политико-экономического комплекса. Таким образом, в основании процесса структуризации лежат нелинейность и инерция, порождающие разнообразие, которое становится непосредственным фактором структуризации, либо опосредованным через хаос. При этом хаос не только сообщает системе нестабильность, необходимую для процесса изменений, но является источником разнообразия новых форм. Разнообразие возможных форм приводит к тому, что процесс согласования функций и структуры системы может протекать различными путями. То есть одинаковым функциям могут соответствовать различные структуры (например, сетевая структура рыночной экономики и иерархическая советская модель). Немаловажную роль в этом вопросе играет все та же инерция, создающая, так называемую, зависимость от пути, то есть тяготение системы к воспроизводству структур, подобным тем, что существовали в прошлом.

     Функция и структура представляют собой содержание и форму явления. Поэтому в процессе развития функция первична, а структура вторична по отношению к функции. В процессе согласования изменившихся функций и структуры, структура является инерционным звеном, вносящим запаздывание по времени в механизм согласования. Попросту говоря, структура отстает от функции, так как стремится сохранить неизменность и стабильность. Это – консервативный элемент системы. Классический пример – марксистский закон социального развития, согласно которому система производственных отношений (структура) отстает от уровня развития производительных сил (функция), что приводит к противоречиям и разрешению этих противоречий через революцию (хаос). В действительности, как показал исторический опыт, это противоречие не всегда становится антагонистическим, разрешаемым через прямой конфликт, а революция – не единственное явление, порождающее хаос. Возможен также, условно говоря, «веберовский» (по имени М. Вебера) механизм согласования, путем разрастания бюрократических структур, имеющий очевидные ограничения, а также механизм самоорганизации. Общий вывод, который может быть сделан – затягивание процесса структурной перестройки (реформ) ведет к усилению внутренней напряженности в системе, грозящей социальными потрясениями. (Характерный пример – СССР, где запоздалые реформы М. Горбачева уже не могли спасти систему от распада).

      Хаос – это системное явление более высокого уровня структуры, чем факторы его порождающие – нелинейность, инерция, разнообразие, активность. Элемент хаотичности присутствует в любой развивающейся системе. К примеру, генетически идентичные клоны растения в процессе роста приобретают различные формы. Весьма показательный пример роли хаоса демонстрирует сравнение рыночной экономики  и экономики социализма. Первая базировалась на том, чего как огня боялись в советской системе – на так называемой, «рыночной стихии». Эта стихия породила сеть связей, пронизывающих и скрепляющих все общество. Сама по себе торговля – это сетевая структура, в основе которой, свободные связи, хаос. Во все времена, а особенно, во времена рыночной экономики, свободная торговля была двигателем развития, кровеносной системой мира, по которой текли материальные, информационные и духовные ценности, вырабатывался единый темп развития мир-системы. Хаотические связи лежат в  основаниях самоорганизации. Путем хаотического перебора, достигается разнообразие и отбор лучших вариантов. Социализм пошел по пути «упорядочения» хаоса, покорения стихии рынка. Против свободных рыночных связей применялись самые суровые меры – вплоть до расстрела нелегальных предпринимателей. Результат нам известен.

     В ментальном отношении  элемент хаоса есть элемент свободы. Но поскольку человек есть разумное социальное существо, хаос даже в условиях полной свободы приводит к структуризации и структурным ограничениям свободы (через механизм фиксации полезных флуктуаций). Весь вопрос упирается в выбор оптимальной меры хаоса, как меры свободы. Эта мера свободы является прямым следствием уровня менталитета общества, прежде всего – уровня социальной ответственности. Если значительная часть народа воспринимает свободу, как возможность грабить, или убивать, то такой народ не созрел для свободы. Для него больше подходят социализм и колхоз.

     Как отмечалось выше, хаос может иметь двоякую природу, с одной стороны, как следствие случайности и неопределенности, присущей всякой материи, с другой – как проявление системных свойств, связанных с неопределенностью и случайностью взаимодействия большого числа разнообразных подсистем. Этот системный, или как его называют, динамический хаос, есть внутреннее свойство системы, связанное с ее структурой, разнообразием, внутренними ритмами, активностью элементов и т. д. В социуме естественной причиной образования хаоса являются фазовые сдвиги (инерция), которые в сложных системах, имеющих много собственных частот и времён реакции, порождают великое множество новых частот, возникающих вследствие нелинейности. Этот хаос есть органическое свойство реальных систем, и существует даже в отсутствие элементов случайности. Случайность и флуктуации могут только менять характер хаоса. Если волнообразные процессы, протекающие с большими периодами, поддаются объяснению, то начиная, с некоторого, достаточно короткого периода всякая интерпретация теряет смысл – начинается хаос. Так, например, условно говоря, «мальтузианская» модель экономического роста состоит в том, что уровень производства определяет скорость роста населения и прироста трудовых ресурсов, а трудовые ресурсы определяют уровень производства. Взаимодействие этих двух факторов, идущих с фазовыми сдвигами, приводит к циклам и динамическому хаосу. (В.-Б. Занг. Синергетическая экономика. 1999). В то же время, несомненно, этот хаос – порождение системы, потому что он «живой», реагирует на любые системные возмущения и может являться индикатором изменений, происходящих где-то в глубине системы и проявляющихся на поверхности в многократно опосредованных формах. Таким образом, хаос имеет случайную (стохастическую, марковскую) составляющую и системную составляющую, являющуюся показателем реальных системных процессов (например, исследованную Д. Сорнетте, для колебаний курсов ценных бумаг). Механизмы, порождающие системный хаос – активность, инерция, внутренние ритмы, нелинейность и разнообразие, но сам хаос – общесистемное свойство. Рост несоответствия между функцией и структурой является фактором повышения нестабильности и хаоса.

     Отношение между структурой и хаосом, как фактором развития можно проиллюстрировать на простейшем, но очень наглядном примере. Представим себе ящик, в который мы беспорядочно набросали массу предметов различной формы размера и плотности. Если начать встряхивать этот ящик, то на наших глазах пойдет процесс структуризации – более мелкие предметы будут продвигаться ближе к дну и заполнять пустоты между более крупными предметами, общий объем системы уменьшиться, она станет более плотно упакованной, более плотные и мелкие предметы окажутся внизу, некоторые предметы сложной формы переплетутся и, в конце концов, дальнейшая тряска перестанет оказывать воздействие на систему. Процесс структуризации завершился. Что является движущей силой процесса структуризации? В данном примере – сила тяжести, другими словами, избыточная потенциальная энергия предметов, которая стремится реализовать свою потенцию. В общесистемном смысле – это активность или неиспользованная потенция, жаждущая выхода. Внутрисистемные взаимодействия происходят так, чтобы эта потенция расходовалась максимально в пределах возможного. Какое условие необходимо обеспечить для актуализации потенциальной энергии? Неравновесность. Хаос – инструмент создания неравновесности при наличии внешней силы. Каков вектор развития системы? Уменьшение потенциальной энергии. Каким путем реализуется этот вектор? Путем взаимного согласования разнообразия форм (в общем случае – форм и функций). При структуризации происходила подпитка системы энергией гравитации и ее диссипация в неравновесном процессе. Подчеркнем также необходимость наличия стенок ящика, создающих центростремительные силы, противодействующие внутреннему давлению и поддерживающие неизменность внешних границ системы.

     Что характерно, процесс согласования форм в приведенном примере происходит как бы, сам по себе. Как будто «невидимая рука» (термин, введенный в обиход Адамом Смитом) расположила предметы максимально плотным образом, причем так, чтобы общий центр тяжести оказался максимально низко. Этот эффект «невидимой руки» есть проявление общесистемных свойств, то есть свойств, присущих системе, как целому, и возникающих в результате самоорганизации в неравновесных условиях. Этим способом возникает поражающее воображение разнообразие форм неживой природы (минералов, геологических образований, ландшафтов), самосогласованное функционирование рынка и вообще, все коллективные самоорганизующиеся процессы, происходящие без принудительной (управляющей) внешней или централизованной внутренней силы. Разберемся, в чем природа механизма «невидимой руки»? В рассмотренном нами примере, вследствие встряхивания, возникает множество различных взаимных положений предметов. В тех случаях, когда ситуация оказывается выгодной для уплотнения системы, она реализуется, так как этому способствует сила тяжести, и наоборот. Тем самым происходит отбор элементов, идущих в русле общей тенденции. В общем случае, хаос порождает большое разнообразие форм отношений внутри системы, а направленная активность элементов системы реализует отбор выгодных ситуаций. Хаос становится дополнительным источником структуризации и развития. Отбор лучших вариантов – основной механизм биологической эволюции. Каждый человек социальной системы в рамках своей индивидуальной свободы непрерывно осуществляет выбор, который в сумме создает развитие. И этот выбор он осуществляет исходя из своего уровня понимания ситуации, исходя из уровня сложившегося общественного менталитета. Итак, механизм «невидимой руки», другими словами,  механизм формирования тенденции развития, основанный на явлениях хаоса, порождается разнообразием возникающих форм отношений, направленной активностью элементов системы и отбором ситуаций, идущих в русле тенденции. Возникает своего рода «коллективный демон Максвелла», ведущий направленный отбор. Поэтому, для формирования общественной тенденции развития необходимо иметь три составляющие: общественный менталитет требуемой направленности, достаточно высокие –  уровень мотивации активности и  уровень  индивидуальной свободы, как фактор создающий хаос. В то же время, хаос есть механизм расширения поля свободы, а расширение поля свободы способствует хаосу. Свобода и хаос оказываются связаны отношением положительной обратной связи, что приводит к их взаимному росту. Система должна обладать ограничивающими факторами (своего рода стенками), препятствующими «раскачке» и потере устойчивости.

     В нашем примере с ящиком, тенденция завершила свое развитие на определенной стадии уплотнения. В принципе, можно упаковать систему еще плотнее, увеличив меру хаоса (величины сотрясений). При этом могут сломаться многие предметы, но вектор развития сохраняется и система станет еще более плотной. Ограничением возрастанию плотности становится внутреннее давление, направленное против процесса уплотнения. Значит, увеличив степень хаоса, величину активности или усилив отбор, можно слегка усовершенствовать структуру, однако ясно, что все имеет предел развития. В какой-то момент силы действия должны сравняться с силами противодействия и система приходит в состояние динамического (или статического) равновесия. Дальнейшее развитие невозможно без изменения качества. Но во всех вариантах развития системы остается неизменной основная тенденция к расслоению и уплотнению системы – тяжелое и плотное идет вниз, а легкое перемещается наверх. Точно так же, никакие социальные потрясения  не смогут изменить вектор направленности расслоения социума. «Кто был никем…», тот может получить дополнительную возможность движения, но если он был «никем» по сути, то таковым он и останется.

     В последнем, «жестком» варианте структуризации происходит ломка предметов, то есть нарушение целостности структурных элементов. Во всяком деле существует оптимум – социальный хаос, вызванный мощными потрясениями типа революций, войн, острых конфликтов, действительно может привести к радикальным структурным перестройкам, но всегда существует вопрос соответствия жертв и результата.

     Рассмотрение механизмов структуризации и хаоса наглядно демонстрирует высочайшую роль единства направленности, согласованности усилий. Полностью хаотическое состояние направленностей активности (разброд в умах), либо состояние противостояния активностей, делают невозможным процесс структуризации. С другой стороны, если в обществе сформировался вполне определенный вектор активности, то не существует силы, способной ему противиться. «Судьба, согласных с ней ведет, а несогласных – тащит». Невозможно остановить движение общественных явлений, захвативших умы большинства. Попробуйте совладать с самым безобидным из них – явлением моды, и вы скоро почувствуете себя человеком из прошлого. Искусственное создание единства методами пропаганды и насилия, практиковавшееся в корпоративных государствах 20 века, давало мощный импульс развития, который быстро угасал, как только широким массам становилась понятной подлинная сущность системы. Единство очень скоро сменялось внутренним противостоянием. Невозможно плыть против мощного течения, но можно дождаться пока течение стихнет, а прилив станет отливом. И тогда может возникнуть ситуация, когда ваше ничтожное по мощности воздействие на общественный организм попадет в резонанс с общественной потребностью, и повлечет значительные последствия.

     Хаос проявляет себя, как одна из составляющих общего процесса структуризации, поэтому подчиняется общесистемной закономерности – по мере роста соответствия функций и структуры системы происходит упорядочение и укрощение внутреннего хаоса. (Хаос сделал свою работу, хаос может уйти). Система приходит в устойчивое состояние, то есть она будет стремиться к этому состоянию при относительно небольших возмущающих воздействиях. Это стабильное (не меняющееся со временем) состояние, которое не может изменить существующий остаточный уровень хаоса. Дальнейшая структуризация возможна, как результат действия разума (воли). Вообще говоря, длительное стабильное состояние в социуме содержит скрытую опасность в виде непредсказуемых иррациональных выбросов невостребованной общественной энергии. Внутренние энергетические ритмы, физиологически присущие человеку, требуют ситуаций непредсказуемости, неожиданности, встряски, то есть элементов хаоса.

     Система, содержащая довольно высокую хаотическую составляющую (например, связанную с высоким уровнем индивидуальной свободы или с рыночными отношениями), обладает более высокой устойчивостью, по сравнению с жесткой заорганизованной системой. По-видимому,  это – общесистемное свойство. Явления неживой природы подтверждают это. Удивительный феномен –  «маятник Капицы» с подвижной осью, который оказывается способен совершать устойчивые колебания в состоянии неустойчивого равновесия (находясь наверху от оси вращения), если к его оси приложена возмущающая сила, с частотой, значительно большей частоты собственных колебаний. (П.Л.Капица уже в 50-е годы придавал этому феномену гораздо более широкое значение, чем «физический фокус»). Ламинарное движение жидкости при переходе в турбулентный хаотический режим, резко уменьшает сопротивление своему перемещению. В процессах теплоотдачи при увеличении температурного напора включается механизм конвекции, хаоса, значительно повышающий ее эффективность. Вибрирующий плуг требует в десять раз меньше энергии для вспашки. Человек идущий более устойчив, чем человек стоящий. Подобные примеры можно множить. Высокий элемент свободы в современном обществе, где основные отношения становятся информационными, помимо личной свободы связан в первую очередь со свободным  доступом к неискаженной информации.

     Продолжим наш пример с ящиком. Если непрерывно увеличивать амплитуду встряхиваний, то начиная с некоторого уровня амплитуды, ранее сложившаяся структура начнет рассыпаться. Существует пороговое значение величины хаоса, выше которого он превращается из конструктивного в деструктивный фактор, по отношению к сложившейся структуре, и в то же время –  в конструктивный фактор по отношению к процессу создания новых структур. Ломка сложившейся структуры становится предпосылкой и необходимым условием для возникновения новой структуры. В этом проявляется созидательность разрушающего хаоса.

     Итак, хаос представляет собой одно из созидающих начал процесса самоорганизации, можно сказать, начало свободы. Возникает вопрос – каково соотношение между началом свободной стихии и началом организации? Может ли организованное осмысленное действие заменить действие неорганизованного бессмысленного хаоса или даже превзойти его по своей эффективности? Опять обратимся к примеру с ящиком. Если набросать в ящик много одинаковых кубиков и начать их трясти, то вряд ли вам удастся упаковать их ровными плотными рядами, что в состоянии проделать даже трехлетний ребенок. Интеллект берет верх! Если мы возьмем призмы различных размеров, но одинаковой толщины, то здесь уже пятилетний ребенок одержит победу над хаосом, размещая призмы плотными слоями одинаковой толщины. Если мы обратимся к пирамидкам, то нам может понадобиться интеллект школьника и т. д. В чем различие двух подходов? В одном случае «работает» хаос, стихия, а в другом – алгоритм. Алгоритм есть воплощение рационального опыта. В тех случаях, когда структура поддается однозначной алгоритмизации, более эффективен  разум. Начиная с определенного уровня сложности разум не способен создать однозначный алгоритм, он путается и начинает испытывать множество разнообразных алгоритмов – разум сам становится источником разнообразия и хаоса. Хаос побеждает. В достаточно сложной ситуации разум просто самоустраняется и предоставляет возможность хаосу проделать всю работу. С другой стороны, следует констатировать, что самоорганизация через хаос имеет принципиальные ограничения. Она не способна сформировать структуру, реализуемую под управлением рационального разума, если эта структура поддается четкой алгоритмизации. Дело в том, что алгоритмы аккумулируют огромный опыт развития, накапливаемый из поколения в поколение. Более того, в социуме самоорганизация через хаос эффективна благодаря наличию алгоритмов отбора.

     Самоорганизация в социуме хорошо срабатывает, если всем членам самоорганизующейся системы известна целевая функция и существует достаточно высокое единство индивидуальных целей. Фактически, в этом случае начинает работать коллективный интеллект системы. В реальности самоорганизация срабатывает на глубину социализации, то есть на глубину социальных связей, которыми охвачена социальная группа. Для того чтобы самоорганизация функционировала, скажем, на уровне государства, необходимо, чтобы глубина социализации простиралась до этого уровня, то есть, чтобы существовали механизмы влияния каждого активного члена общества на принятие государственных решений, то есть механизмы прямой демократии, а также понимание сути решаемых проблем, опять же, каждым членом общества, участвующим в принятии решения. Другими словами, прямая демократия теоретически возможна в предельно социализированном обществе и высокой ответственности всех его членов. В настоящее время нельзя с уверенностью утверждать, даст ли прямая демократия преимущества по сравнению с представительской демократией, так как представители, как правило, лучшие среди равных и к тому же – профессионалы. Существуют вопросы, которые должны решать только профессионалы. Но ясно, что прямая демократия значительно повысила бы ответственность членов общества, заинтересованность вопросами общественной жизни и привела бы к социализации, укреплению гражданского общества, возникновению новых и укреплению старых институтов гражданского общества и повышению качества решения вопросов, касающихся жизни широких масс. Современное состояние технических средств позволяет реализовать механизм прямой демократии. Но следует учитывать, что большинство людей склонны к пассивной жизненной позиции, подчинению принятым решениям, поэтому внедрение прямой демократии должно быть крайне осторожным и постепенным, вначале, как совещательный механизм, имеющий отношение к насущным проблемам. Самоорганизация ограничена не только глубиной социализации, но также эгоизмом, недостаточной грамотностью большинства населения, местными интересами, популизмом и склонностью к паразитизму определенного слоя общества, другими словами, напрямую связана с уровнем общественной зрелости людей. Впрочем, «повысить» уровень зрелости людей можно очень просто – для этого следует взимать достаточно высокую плату за участие в голосовании. Таким образом, в число голосующих попадут только те, кто действительно заинтересован в решении данного вопроса и кто действительно ответственно подходит к своим поступкам.

 

     Особенность разума в том, что он имеет дело с прошедшим опытом. Все его достижения, суть прошлое, вчерашний день. Структуры, создаваемые разумом, являют собой результат адаптации известных форм организации к насущным потребностям (хорошо, если не к потребностям небольшой группы). Для хаоса не существует подобных ограничений, он способен создавать новое. Все богатство окружающего мира создавалось при деятельном участии хаоса, причем, именно хаос был причастен к созданию уникальных нестандартных ситуаций, в которых рождалась новизна. Рациональный разум создает логические конструкции, безжизненные скелеты реальности, несопоставимые с богатством жизни. Вершина рационального разума – бюрократические механизмы. Бюрократизация, как раковая опухоль, потребляет все возрастающую долю общественного ресурса, ограничивая индивидуальную свободу и создавая необратимость. Хаос создает сетевые структуры, каждый элемент которых сам ищет варианты наилучшего согласования своих и чужих интересов. Чувственно воспринимаемая жизнь, заинтересованное наблюдение над явлениями жизни являются источниками истины, оплодотворяющими разум семенами новизны. Чувственный разум становится инструментом отбора полезных флуктуаций, создаваемых жизнью. В обществе сами собой складываются механизмы противостояния и диктатуре, и бюрократии. Эти механизмы постепенно закрепляются в новых, демократических формах структурной организации общества. Двадцатый век преподнес нам важный исторический урок – параллельно развивающиеся  системы с различными типами структур – полностью централизованная иерархическая (соцлагерь), частично централизованная (корпоративные государства юга Европы и Дальнего востока) и либерально-демократические, основанные на самоорганизации (в значительной части). Централизация хорошо себя проявила в форсированных режимах, требовавших сплочения всего народа и жертвенности (война). В достаточно спокойных ситуациях несомненны преимущества самоорганизации.

     Приведу известный, но показательный пример, касающийся структуры и свободы. Было твердо установлено (Р. Фогель), что рабский труд на плантациях США был более эффективен, чем труд свободных фермеров (в смысле производства продукции на человека в год). Казалось бы, Линкольну следовало лелеять и оберегать систему рабства, как самую продуктивную созидательницу национального богатства. Но Линкольн руководствовался в первую очередь, чувством, а не разумом, и чувство оказалось лучшим советчиком. Чувство редко обманывает, потому что в нем интегрированы все формы опыта.  Давайте на минутку представим себе, что было бы с Америкой, останься она еще на сотню лет с системой рабства, что, между прочим, было вполне реально. Рабство – структура, максимально ограничивающая индивидуальную свободу, причем не только раба, но и плантатора, который, общаясь с людьми, превращенными в рабочую скотину, сам становится скотиной, обладающей более высоким статусом. Моральное уродство многих поколений белых южан до сих пор отзывается историческим эхом в сознании современных американцев, в виде разнообразных форм психологической рефлексии. Но дело не только в моральном аспекте – система рабства – одна из ранних форм социальной организации, давно отжила свое время именно в силу ее неспособности к развитию. Рабство это гарантированный цивилизационный тупик. В Европе наблюдается прямая зависимость между тем, насколько рано государство избавилось от еще одной формы рабства – крепостничества, и уровнем социального развития. «Великая» Екатерина в России ужесточила крепостное право в то время, когда в Европе возобладала тенденция к его ослаблению и отмене. Это была цивилизационная ошибка, последствия которой видны до сих пор, в пониженной активности народа, патерналистских тенденциях общественного устройства и повторяющихся рецидивах самодержавия. Цивилизационной ошибкой была также коллективизация Сталина и система Гулага. Рабство во всех его формах подавляет потенцию масс, методично уничтожает именно те качества, которыми человек отличается от животного. Средневековые города, став свободными от рабства и освободив творческую активность своих жителей, породили  столь мощные импульсы развития, что они на столетия вперед определили дальнейший путь мировой цивилизации. Именно они сообщили ускорение полудикой Европе, которая плелась в хвосте стран арабского мира и Дальнего востока. Этому же способствовала отмеченная выше невозможность образования империи в Европе 14 – 15 столетия, что стимулировало свободные процессы обмена и формирование капиталистического вектора. Сегодня мы наблюдаем за прогрессом стран с либерально-демократической, рыночной социальной структурой, все преимущества которой проистекают из максимальной реализации активности каждой личности, гармоничного согласования меры хаоса и меры порядка, меры контроля и меры свободы.

     Все великие империи погибали из-за стремления и необходимости установления порядка, единых правил и законов, необходимого и неизбежного ограничения свободы. Внутренние силы хаоса пропорциональны площади империи. По мере захвата новых территорий и по мере загнивания зажиревшего народа метрополии, баланс сил нарушается, и империя неотвратимо разваливается. Разложившееся общество метрополии, которое к этому времени удерживало империю исключительно силами наемников, становится неспособным защитить достижения великой цивилизации и становится жертвой колонизируемых народов, а также тех, что устремляются на пир разграбления. Народ, требующий хлеба и зрелищ, может быть только жертвенной овцой, великая нация погибает, и ее сменяют жесткие пассионарные варвары, готовые идти на смерть. Устойчивость государственных образований оказывается напрямую связана с размером, структурой и ментальностью народа. Существует оптимальная форма согласования свойств, при которой устойчивость максимальна. Слишком большие «аппетиты» империй оказываются гибельными. Слишком «веселая» жизнь граждан влияет на устойчивость аналогичным образом. Слишком высокая активность населения периферии, повышает внутреннее давление. Неразумная политика центра может перевести систему в метастабильное состояние, когда она кажется великой и сильной, но не способна переживать даже небольшие потрясения, типа раскола элит, и неожиданно разваливается.

     Несколько слов о связи между нелинейностью и развитием в процессе структуризации. Как было отмечено выше, нелинейные явления способны задействовать новые механизмы и переключаться на другие, ранее невостребованные свойства и качества элементов системы. Возникает необратимость, новое качество, которое в свою очередь оказывает влияние на функциональное разнообразие. Таким образом, возникшая в системе функция порождает структуру, а та в свою очередь – новую функцию, возникает самоподдерживающийся, непрерывный системный процесс. Например, возникновение новой, социально необходимой функции – межобщинного обмена, порождает структуризацию общины – выделение подгруппы, назовем условно, торговцев. Развитие процесса обмена превращает его в торговлю, как автономное явление. В структуре торговли появляется необходимость в рынках, торговых путях, постоялых дворах, обеспечении безопасности, перевозчиках, посредниках, переводчиках – каждый новый шаг структуризации вызывал необходимое возникновение новых функций и дальнейшую структуризацию для их удовлетворения. В конечном итоге эта линия развития привела к созданию городов, вольных городов и капитализма. Рыночный вектор, он же – вектор самоорганизации, последовательно включал все новые сферы социальной жизни: рынок товаров, рынок труда и связанный с ним рынок жилья, рынок финансов, рынок интеллектуальных продуктов, конкуренцию свободных государств, а по сути – рынок общественных систем и поиск оптимальной формы согласования всех сторон жизни в единой мир-системе. В этом процессе были в полной мере задействованы те свойства менталитета, которые не были востребованы в общинной структуре общества. Эти свойства связаны со способностью и стремлением к социализации, то есть к установлению связей между членами общества. Стало быть, в процессах формирования социальных структур мы также сталкиваемся с ведущей ролью ментальности, точнее определенным слоем ментальности, который связан с процессом организации связей – социализацией. В следующем разделе мы рассмотрим этот вопрос более подробно.

(Продолжение следует)

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка