Онтологические прогулки

Резюм

Жаль, конечно, но пора и честь знать, в смысле – закругляться. Тем
более что обещано было разобраться со временем, а получилось
сплошное критиканство. Этому есть объективная причина. Всё
вышенаписаное является преамбулой. Прежде чем перейти к
проблеме определения времени, дед, прекрасно осознавая, что
позиция, которую он занял, относительно времени, крайне странная,
хотел пояснить, что побудило его занять именно её, и, если
она ошибочна, можно было бы отследить путь, приведший к ней.

Так вот насчёт времени, хотя это звучит очень парадоксально, но, тем
не менее, никакого времени нет вообще, не существует. Оно
нигде не проявляет себя как физическая величина.

Поверьте, что это решение далось деду нелегко: долгие, мучительные
годы размышлений, сомнений понадобились, что бы, набравшись
достаточно смелости, дед решился на подобные заявления. В
прошлой жизни дедушка был столбиком на винограднике. Долго,
очень долго, пока не спалили. Так что у него было время
подумать.

Страшно спать рядом с могилой друга, в смысле, трудно отрицать
очевидные вещи. Вроде, время есть, оно проходит (хотя хасиды
считают, что проходит не время, а мы), растёт трава, растёт
человек, растёт кристалл, наконец, идут какие то другие
процессы. Но, если откинуть извечные оковы привычки ссылаться на
время, то окажется, что оно никак себя не проявляет. И, если мы
вроде точно знаем, что всё течёт, всё меняется, согласно
тому же Гераклиту, но мы не можем сравнить две вещи разного
времени. Если мы возьмём череп тридцатилетнего Александра
Македонского, то где нам для сравнения достать его десятилетний
череп. Негде и нигде. И, если у нас в руке череп
тридцатилетнего Македонского, то мы, конечно, можем обратится к нему:
«бедный Йорик!», хотя это только штамп, он ничем нам не
поможет, у нас нет двадцатидевятилетнего черепа для сравнения, но
мы уверены, что у них большая часть общая, но это только
наше субъективное суждение, оно ничем не подкреплено, мало
того, оно никак не может быть подкреплено. И это касается, уже
не только Платоновских идей, но самого вещества этих идей.

Отсюда вывод: время – вспомогательная, абстрактная величина,
помогающая нам определять скорости течения процессов, и не более,
и, если процесс остановлен, или окончен, то сразу отпадает
надобность в этой величине. Если вспомнить Чернышевского, то
сразу возникнет ассоциация «Что делать?», и если мы
достаточно осторожные, то мы не кинемся изобретать велосипед, а что
бы не наломать дров, посмотрим в истории науки, что нам по
этому поводу говорят Мудрецы. А их (мудрецов), в истории
науки, не так и много, к сожалению. Так вот Спиноза нам и
подсказывает, что то, что не может быть представляемо через другое,
должно быть представляемо через само себя. И здесь у учёных
работы непочатый край.

Если бросить непредвзятый взгляд на любой процесс, то нас не должно
удивлять то, что процесс происходит, ведь для этого всегда
есть причина, согласно тому же Спинозе, настораживающе
удивительно другое: почему процесс не происходит мгновенно? Какие
механизмы природа задействует для сдерживания и зачем? Когда
Френель, а по другим источникам – Гюйгенс, а по третьим –
Гук, – так что выбирайте сами, кто из них, – придумал эфир,
это было понятно и логично, для этого были предпосылки. В
дальнейшем оказалось, что никакого эфира нет, он не понадобился
и, соответственно, его не смогли обнаружить. В случае со
временем ситуация противоположна: существует реальная задержка
процессов, она универсальна, её можно реально наблюдать, но
она абсолютно не замечена наукой и не обследована. То есть,
если в случае с эфиром искали следствие, имея предпосылки,
то здесь следствие налицо, а предпосылки не прослеживаются.
И их следует поискать.

У Вашего старого аутиста (а то, что дед аутист нет никакого
сомнения, ведь аутизм, как и любая другая болезнь протекает
по-разному и принимает разные формы сложности, хотя и болезнью
аутизм можно назвать только с большой натяжкой – разве это
болезнь, когда человек старается оградить себя от докучливого
окружающего, тем более что окружающее упорно не хочет оставить
особь в покое.) Так вот у него есть часы, и они ходят, то
бишь отмечают для деда какие то скорости, каких то процессов.
Когда дед заводит пружину часов, а делает он это с
исключительной регулярностью, учитывая аутизм, то он знает, почему она
не раскручивается сразу, её сдерживает балансир – это его
(балансира) функция, но если он, по каким то причинам
сломается, то есть если он не заклинит механизм часов, то пружина
раскрутится почти мгновенно. Деда интересует причина этого
«почти». Но пока дед не может удовлетворить своё любопытство,
а на учёных надеяться как-то не приходится. Теория Максвелла
никак не объясняет и не предсказывает замедление
электромагнитных процессов. Реальный вывод напрашивается только один:
приходится признать существование влияния, которое и
тормозит все без исключения процессы.

Следует обратить внимание на то, что при движениях близких к
световым, влияние, как ни странно, увеличивается, в отличие от
электромагнитных сил, и процессы ещё более замедляются. При
исследовании разности скорости распада быстрых и медленных
частиц, а так же изменения скорости течения процессов вблизи
сильной гравитации, можно было бы определить численное значение
влияния.

Не густо? Да не густо, но как говорится, чем богаты. По крайней
мере, отправная точка имеется, а остальное зависит от желания
исследователей.

Заключка

Неужели научработники не замечают поднятых выше проблем? Или это не
проблемы, а надуманные дедом паралогизмы? Похоже на то, что
проблемы действительно существуют, и учёные их не замечают,
или не хотят замечать. Дело в том, что они (учёные) люди
особого склада.

Представьте, что некий учёный важно гуляет где-то куда-то. Тут он
замечает, что плохие дети поймали кошку, залили ей в глотку
немного бензина. Кошак вырвался и побежал, но, пробежав
немножко, упал. Если бы на его месте был нормальный, здоровый чел,
он бы пожурил ребят за издевательство, попытался бы донести
до них какие то прописные истины и прочее. Особо
сознательный гражданин предпринял бы ещё дополнительные действия, типа
подключения общественности и милиции, что вообще-то
правильно, потому что эта история сама по себе – очень нездоровая
тенденция, которая, в будущем может привести к плохим
последствиям. Но наш объект не человек, а учёный, он обращает своё
драгоценное внимание на то, что раз кошак упал, стало быть,
у него закончился бензин, следовательно, у кошаков
подозрительно большой расход бензина. И вот он, позабыв о важности,
приподняв полы своей мантии, бежит к своей администрации,
выбивает огромный транш, лабораторию, выписывает партию кошек и
набирает штат лаборантов-ассистентов и, полон энергии,
приступает к работе – бедные кошки!

После долгой и кропотливой работы, после сложнейших опытов,
включающих такие «перлы» как повышение октановых чисел бензинов и
подвешивания дополнительных баков на крылья кошек, он
убеждается, что все его опыты никак не отражаются на течении
процесса, расход не уменьшается. Ему не остаётся ничего другого,
как принять, что у котов своё, особенное котское время,
которое не зависит от внешних факторов. И вот уже пишется
диссертация, и через некоторое время он приказывает прислуге
называть его не иначе как доктор такой-то. Бедные, бедные кошки!

И тут случилось! В его бесстыжие очи попадает странная статистика:
некое время тому назад некая туристическая фирма в одно и то
же время по одному и тому же маршруту отправляла три
достаточно большие группы (каждая по тридцать человек) через
Чернобыльскую зону. Одна группа передвигалась пехом и совершила
вояж очень медленно. Другая – на велосипедах, проехала этот же
маршрут со средней скоростью. Третья промчалась на
мотобайках быстро и шумно, распугивая ворон и показывая зевакам
непристойные жесты. По прошествии некоторого времени оказалось,
что первая группа почти вся повымерла, от второй осталась
только половина, а третья и в ус не дует, продолжая, носится
на байках и по-прежнему распугивая ворон!

Как истый ученый, исследователь постарался выяснить причину столь
странного происшествия. Стараясь абстрагироваться от всех
условностей, ученый определяет равенство всех прочих условий
процесса кроме скорости передвижения. По всему выходит, что
скорость влияет на продолжительность жизни. Правда, для чистоты
исследования ему пришлось спервоначала определять влияние
на продолжительность жизни таких процессов как распугивание
ворон и делание неприличных жестов. Но изучение этих действий
не оказали заметного изменения на общее направление. И,
тогда ученый делает смелое определение, что скорость влияет на
продолжительность жизни! Остальное – дело техники. Ученый
выводит формулу изменения продолжительности жизни, в
зависимости от скорости передвижения. И, как следствие, спешит
заявить обществу о своем великом открытии, боясь как бы никто его
не опередил и что бы с ним чего не случилось, чтобы его
драгоценные выводы не пропали вместе с ним!

Затем этот учёный, уже обременённый степенями, садится крапать
научно-популярную книжечку. При накрапании, он думает не о
пытливых подростках, которые могут прочитать её, а о редколлегии
издательства, вернее, о жирном пироге, который находится в её
распоряжении. С тем, что бы урвать малую толику от пирога и
купить своей подружке шубку. Иначе бы он никогда не
позволил бы себе намарать на бумаге, что на поверхности нейтронных
звёзд время течёт в полтора раза медленней, а в центре её
уже в два с половиной раза. Присутствие сильной гравитации
действительно замедляет процессы, поэтому на поверхности
звезды, действительно, замедление может сказаться, но в центре
звезды невесомость, в центре звезды, гравитация
скомпенсирована, наподобие, магнитных сил поддерживающих гроб Пророка, так
какая же сила замедлит процессы? Какая же сила движет
лишенцем, марающим бумагу, которая, как известно, всё стерпит?

Иные ученые занимаются благородным делом – популяризацией науки.
Похвально. Но пишут они о том, о чем понятия не имеют, даже
отдаленно. Многие ученые любят писать о путешествиях в будущее.
При этом они указывают, что нельзя передвигаться во времени
сидя на месте как у фантастов. Обязательно нужно
передвигаться в пространстве, притом со скоростью близкой к скорости
света. При этом им лень делать расчеты, поэтому, как правило,
указывается, что скорость принимается около восьмидесяти
процентов от световой. Дидусь не смог отследить первоисточник
происхождения этой цифры. Но факт имеет место. И здесь
ученые проявляют неосторожность. Юный читатель может спросить
ученого: – ученый, а мне лично нужно перемещаться в
пространстве или можно все-таки воспользоваться каким ни будь
летательным средством? Тут ученый ему начнет распинаться о фотонных
ракетах и пр. И тогда читатель спросит: – относительно ракеты
я же буду неподвижен? – Да! – Тогда причем расстояния,
давайте я буду сидеть на месте и испытывать перегрузки, а когда,
через десяток-другой лет выйду из центрифуги, на планете
пройдут поколения. И что ему возразить?

Вышесказанное никоим образом не относится к учёным-прикладникам, у
них то, как раз всё в полном порядке. Вообще, складывается
впечатление, что Господь забавляется с людьми, стоит только им
поставить перед собой, казалось бы, абсолютно нереальную
задачу и сильно пожелать выполнения, как она чудесным образом
воплощается в реальность. Тут же сразу подгребают теоретики
и пытаются каким-то образом оправдаться перед обществом и
собой, и убеждать себя, в первую очередь, что именно так они и
предполагали.

Теоретикам мешают цеховые заморочки, спешка к регалиям, боязнь
показаться смешными в глазах коллег и прочая дрянь.

Какой же выход из этого исхода? Конечно, бесполезно бить указкой по
рукам играющего пианиста для улучшения игры, разве только в
процессе обучения, хотя и здесь есть разные точки зрения.
Остаётся одно: лечь помереть (по Высоцкому). У нас так же
видится только один выход, но он несколько иной. Нужно взять их
за руку и отвести в тёплое, укромное, не слишком яркое
место. И уже там отпаивать их тёплым молоком с мёдом и гладить по
голове. И, может, они расплачутся и осознают глубину своего
падения. Особо беспокойным, следует давать слабительное,
что бы они физически не могли ни о чём думать. Возможно, они
отдохнут и затем начнут всё сначала. Тогда было бы неплохо
осведомиться у них, как ежи совокупляются, и кто редиску
красит.

Вовсе не Ваш ворчливый потребитель.

P.S. Во время создания этого пасквиля ни один учёный не пострадал.